Горячая точка

— Если в броневике действительно находилась секретная документация, то транспортировкой и охраной занималось бы наше ведомство, — возразил Беклемешев. — Конкретно, Четвертый отдел. При чем здесь Министерство обороны?

— Тут вступает в силу чиновничья казуистика, — ответил полковник. — Сложная схема. Если упростить, то выглядит так: разработка особо секретна и проходит по нашей линии, однако документы не носят прямо информативного характера, не попадают под категорию «высшего» допуска и, соответственно, могут перевозиться и охраняться собственными силами разработчика. Вы же не первый день на службе, знаете, сколько проблем возникает при межведомственных согласованиях. У нас же, чего скрывать, бюрократия та еще. Именно поэтому все стараются лишний раз не лезть в чужой огород, а заодно и не пускать чужих в свой.

— Но если документы не секретны, тогда почему вы так волнуетесь?

— Будем до конца откровенны. При большом желании и наличии хорошего технического аналитика по этим бумагам все-таки можно составить общую картину о характере разработки.

— Ладно, опустим пока. Документы, разумеется, украдены?

— И это нас беспокоит не меньше, чем непосредственно захват заложников, — утвердительно кивнул Третьяков. — Скорее всего похитители просто не догадываются о ценности документов. Оговорюсь, ПОКА не догадываются.

— Но возможен и другой вариант. Нападение организовано именно ради бумаг, а захват заложников — трюк для отвода глаз.

— Возможно и такое. Но лучше бы вы ошиблись, поскольку в таком варианте заложники наверняка уже мертвы.

— Кто ехал в «Газели»?

— Техники и люди, обеспечивающие их безопасность.

— Техники?

— Конечно. Захваченная террористами документация носит сугубо технический характер.

— Ясно. И что же, вся ваша охрана не справилась с десятком террористов?

— Во-первых, как я уже упоминал, это была не наша охрана. Во-вторых, нападение, очевидно, оказалось слишком хорошо организовано и абсолютно внезапно.

— Ваши люди уже сняли отпечатки пальцев?

— Пока нет. Я запретил прикасаться к чему-либо до вашего прибытия. Но тут успели поработать до нас. В основном это относится к броневику.

— И тем не менее, раз уж ваши эксперты здесь, пусть снимут отпечатки и проведут дактилоскопическую экспертизу.

— Хорошо, я отдам соответствующие указания.

— Список заложников готов?

— Через пару минут вам его принесут, — ответил Третъяков.

— Пожалуйста.

12.07.Третий КПП

Красавец сержант подошел к рефрижератору, заглянул в кузов. Генералитет все еще сидел на полу у задней стенки, а над ним, держа на изготовку автомат, стоял один из солдат. Внушительно так стоял, как Колосс Родосский.

— Змей, — позвал сержант караульного, — пленных пока отведи в фойе, чтобы под ногами не путались. И пусть ящики захватят. Только осторожно.

Змей ничего не ответил. Кивнул только и качнул стволом автомата:

— На выход, козлы. — Те задвигались, невнятно забухтели, начали пробираться к двери, бочком, с опаской. — Все команды выполняются бегом, — бесцветно сообщил Змей. — Ясно, уроды? Бегом.

— Вы как разговариваете со старшим по званию? — попытался было возмутиться кто-то из генеральской свиты, но, наткнувшись на отсутствующий взгляд террориста, сразу же умолк.

— Бегом, козлы! — продолжал тот. Тон у Змея был непередаваемо-особенный. Так разговаривают опытные сержанты с зелеными новобранцами. Устало — от беспредельной тупости новоявленных воинов, но нравоучительно. — На счет «раз» хватаете по ящику и срываетесь с места. На счет «три» я вхожу в башню и удивляюсь: вы стоите у лифтов в колонну по два, по стойке «смирно». Ящики сложены рядом, четко и аккуратно. Не дай божок, уроните хоть один, козлы. Опоздавшим — пулю в затылок. Выполняем!

И откуда только прыть взялась. Подхватили генералы кофры с аппаратурой, рванули, словно бегуны-спринтеры, расталкивая друг друга, к выходу, посыпались, словно горох, из полумрака кузова на свет и помчались, боясь опоздать, к стеклянным дверям. А в спину им неслось чуть насмешливое:

— «Раз» уже прошло, «два» теперь! Смотрю за временем.

Разминающиеся у «девятки» громилы загоготали.

— Во, б..., бараны. .

Красавец сержант посмотрел на них.

— Так. Ты и ты, — он ткнул пальцем в Геру и Губу. — Берете вон тот ящик и следом за заложниками. Вы двое, — тычок в Лесю и четвертого бугая по прозвищу Гулкий, — несете следующий.

— Какого х...? — прищурился Губа. — Я че, сюда носильщиком, что ли, нанялся?

— Я сказал, берешь и несешь, — жестко ответил сержант. — Возражения не принимаются.

— А не шел бы ты на х..., братан, — издевательски ухмыльнулся Гера. Почувствовав поддержку своих, он стал держаться раскованно-хамски, явно работая на публику. Гера вообще любил, когда на него смотрели и восхищались.

Сержант, однако, не восхищался. Он поднял автомат, передернул затвор.

— Взять ящики и бегом.

Гера несколько секунд смотрел на него, затем кивнул, соглашаясь:

— Базара нет, братан. Но учти, еще не вечер.

— Вперед, — сержант указал на кузов. Угроз он не боялся.

Пассажиры «жигуля» подхватили ящики и, отдуваясь, понесли к дверям.