Горячая весна 2015-го

— Я вообще не понимаю, почему мы собираемся размещаться здесь? — встрял в разговор подполковник Барышев — штурман полка. — Я ещё понимаю, что ни Псков, ни Остров нам не светят — граница рядом. Но почему не в Кречевицах? Или не в Сольцах? В Старой Руссе прекрасный аэродром при авиаремонтном заводе… А мы вместо этого собираемся перебазироваться, — он окинул взглядом окружающую местность, — в чистое поле.

— Коля, не суетись, — прервал его командир, — всё давно оговорено. В Латвии деревня такая есть — Аудрины. Знаешь?

— Так точно, — сник штурман.

— Ну так ответь мне, чем она известна?

— Деревня Аудрины, под Резекне. Там располагается центр радиоэлектронной разведки НАТО. Основная мощность центра — трёхмерная радиолокационная станция воздушного слежения TPS-117.

— Правильно, — сказал Кузнецов. — Дальность её обзора до тысячи километров. И все наши аэродромы в этом радиусе под плотной её опекой. Значит, размещаться нужно, во-первых, там, где нас не ждут.

— А во-вторых?

— Во-вторых — только после того, как начнутся боевые действия. Станцию эту сметут в первые же минуты. Только после этого мы можем сажать полк на это поле. К этому моменту здесь в воздухе будет твориться такое, что это будет чудовищно сложным занятием. На навигационные системы полагаться будет нельзя. А американцы знают, что таких, как мы, на всю Россию единственный полк. И догадываются, что мы его используем. А значит, и искать его будут тщательнее. Чтобы накрыть одним ударом.

— Всё правильно, — подтвердил представитель штаба армии, — маскировку мы обеспечим. Зенитное прикрытие тоже. Только в Новгороде ваши пилоты, которые приедут поле смотреть, как и мы сами сейчас, должны быть в гражданке. И аэродромщиков это касается. Но вообще-то в городе лучше вам светиться поменьше. Людей предлагаю разместить здесь, — он указал на юг, — в Бороке. И вон там — в Базловке. Под глиссаду вам всё озеро выделено со стороны Прилук. Приводные маяки будут. Диспетчерское обеспечение — пока свои службы не развернёте, вами будут рулить из Кречевиц. Боевое обеспечение — из Острова или с полевого КП армии, под Великими Луками. Ну да в документах всё это есть.

Полковник Кузнецов ещё раз оглянулся на поле. Отсюда через месяц или два он должен будет поднимать свои машины на реальные боевые задачи. Пока в возможность такого верилось слабо, но годы службы приучили его к мысли, что осуществляться могут самые маловероятные идеи.

10 марта 2015 года. Польша, Познань

Штаб тактического авиационного командования коалиции размещался в Любони, южном пригороде Познани. Последние два месяца здесь никогда не бывало тихо — шум двигателей самолётов, взлетающих и садящихся на полосы авиабазы Кшесины, смешивался с грохотом составов на железнодорожной станции Любонь, через которую проходили воинские эшелоны с военной техникой, выгруженной с американских кораблей в портах Голландии и Бельгии.

Четырехзвездный генерал Обадия Джонсон, командующий вооружёнными силами коалиции, предпочёл не вызывать командующего коалиционной авиацией в Варшаву, а прилететь в его штаб самому. Авиация, как и в прочих операциях американских вооружённых сил по всему миру, являлась его главным козырем и основной ударной силой.

Томасу Гатлингу, бывшему командующему 17-й воздушной армией ВВС США, командование тактической авиацией коалиции досталось «по наследству», после того как его армия влилась в неё в полном составе. На совещание он прибыл с опозданием и в дурном расположении духа. Вчера вечером из-за нечёткой команды польского диспетчера столкнулись при заходе на посадку на аэродром Бжег два F-22A из 27-й эскадрильи тактических истребителей. Потеря двух ценных самолётов из-за какого-то идиота, плохо говорящего по-английски, конечно, не могла помешать сосредоточению авиации на польских аэродромах, но нервов попортила достаточно. Впрочем, пилоты выжили, хотя вряд ли они смогут принять участие в планируемой кампании.

— Я слышал о вчерашнем инциденте, — сказал Джонсон Гатлингу. — Надеюсь, это не помешает сосредоточению ваших сил? Или есть ещё проблемы?

— Нет, не помешает. Хотя проблемы есть, конечно. Стратегическое авиационное командование отказывается выделять нам бомбардировщики. Мы можем включать B-2 и B-52 в свои планы, но в полное наше распоряжение их не дадут.

— Том, ты сам должен понимать. Юридически мы — стабилизационный контингент. Почти миротворцы. А зачем миротворцам бомбардировщики? Вот дойдёт до драки — всё у тебя будет. Кроме того, стратегические силы нужны, чтобы удерживать русских от соблазна расширить масштаб конфликта. Всё должно решиться здесь — в Польше и Балтии.

— Русские… Обадия, я ведь мечтал воевать с русскими. С курсантских времён. Нас к этому готовили. Когда война закончится, уйду в отставку. Просто больше не останется целей в жизни.

— Рано ещё говорить об этом. У русских чертовски сильная система ПВО. Хотя и устаревшая, но лучшая в мире.