Горячая зола

Она проехала еще немного, затем остановилась и разбила лагерь возле обрыва, чувствуя, что хотя бы с одной стороны она была защищена. Мэгги осталась довольна собой, когда осмотрелась вокруг, вся дрожа. Ей было страшно развести огонь. Ее пугало то, что это может привлечь к ней индейцев или грабителей. Вдали она могла видеть горы Уинд Ривер и подозревала, что, возможно, заехала на земли индейской резервации. Если к ней подойдут, как к незаконно вторгшейся на принадлежащие индейцам земли, какая судьба может ее ожидать?

Желая чем-то заняться, чтобы отогнать прочь все эти сомнения и тревоги, Мэгги начала доить корову. Сегодня она еще не выпила положенную порцию молока. Ее желудок безжалостно ныл от голода и издавал всевозможные звуки, нарушавшие вечернюю тишину.

Налив себе молока в оловянную кружку, Мэгги присела около фургона и с наслаждением поела. Пока еще не совсем стемнело, она расстелила одеяло под фургоном и заползла туда, положив рядом свой винчестер. Она не стала рисковать и не сняла пончо, чтобы случайно не быть застигнутой без него. Поэтому, растянувшись на одеяле, она уютно завернулась в пончо в надежде, что ее сон не потревожат.

Когда один койот подал свой голос в долгом и скорбном вое где-то вдалеке, Мэгги вздрогнула. Ее глаза наполнились слезами, когда в ответ другой койот в траве поднял громкий дрожащий крик, дикий и пустынный – голос девственной природы.

Не в состоянии уснуть, Мэгги вылезла из-под фургона и села рядом с ним, прислонившись спиной к колесу. Она посмотрела на небо и вздохнула. Большая Медведица казалась этой ночью ясной и близкой, будто можно было ее достать и потрогать. Над головой бесчисленное множество блестящих светлых точек протыкало мантию ночи. Дул тихий ветерок. Ночь в прерии была торжественной, навевающей молчаливую меланхолию.

Внезапно у Мэгги появилось странное ощущение, что на нее смотрят. Она чувствовала это в течение некоторого времени, но ничего не увидела, всматриваясь в бархатную темноту.

Ее рука отыскала винчестер, который она держала рядом. Он был холодный и бесстрастный, как-то компенсирующий этой ночью ее потерю: это была первая ночь вдали от постели Мелвина и его теплых покровительственно успокаивающих рук. Она обожала его нежность, заботу и искренность. Как ей будет его недоставать. Она уже это ощущает!

Мэгги часто слышала, что если устанешь, придешь в уныние или испугаешься, то помогает музыка. И она начала тихонько напевать, не зная, что ее слушают.

Соколиный Охотник увидел фургон в просвете между деревьями, когда проезжал мимо верхом на своем Пронто буквально в приграничной полосе резервации. Из любопытства он решил посмотреть, что это за путешественники, спешился далеко от фургона и оставил коня привязанным к дереву.

Скрыто подполз он к лагерю, озадаченный тем, что эти путешественники не развели огонь. Каждый знает, что огонь нужен не только для приготовления пищи и для тепла, но и отпугивает животных от лагеря.

Когда Соколиный Охотник подобрался достаточно близко, чтобы видеть, он быстро понял, что путешественник был всего лишь один. Незнакомец сидел на земле, прислонившись к колесу фургона.

Соколиный Охотник припал к земле и спрятался за густым кустарником, принявшись изучать одинокого путешественника. Ему удалось разглядеть при лунном снеге, что незнакомец был белым мужчиной.

Однако, когда до Соколиного Охотника долетел голос этого человека в виде тихого, веселого и ритмичного пения, он недоуменно поднял бровь. Это не был голос мужчины!

Когда внезапный порыв ветра налетел на широкополую шляпу путешественника и, сорвав ее, поднял в воздух, а незнакомец быстро вскочил, чтобы поймать ее, у Соколиного Охотника перехватило дыхание.

Совершенно определенно, этот незнакомец был женщиной. Ее длинные и волнистые волосы свободно упали за спину.

Соколиный охотник подобрался еще ближе, чтобы рассмотреть цвет ее волос. Они были красивого рыжевато-коричневого оттенка, а кожа лица женщины была такая же светлая и нежная, как белые весенние облака.

Он окинул ее взглядом. Большой размер ее пончо свидетельствовал о том, что это была вполне здоровая женщина.

Когда Мэгги остановилась всего лишь в нескольких футах от того места, где прятался Соколиный Охотник, чтобы снова одеть свою шляпу, он получше рассмотрел ее лицо.

Его сердце забилось и в горле пересохло, поскольку для него она была видением.

Она была прекрасна.

Она выглядела такой невинной и одинокой!

Его сердце трепетало, а поясница согревалась от желания выйти и предстать перед ней. Однако он опасался такого поспешного решения.

Где был ее мужчина?

Почему она путешествовала одна?

После того, как Мэгги поймала шляпу и снова одела ее на голову, она села на свое прежнее место и возобновила пение, чем еще больше обворожила Соколиного Охотника, глубоко тронув его своим голосом. В нем была такая грусть!