Горячее северное лето

Тая лежала на полу, а Джей неловко пытался подхватить ее на руки, но руки сильно дрожали. При этом он тряс головой и что-то приговаривал Тае, которая почему-то не шевелилась, то затравлено глядел на Муфасу в дверном проеме.

Команде «Фас» Радов пса не учил, и в этом Джею снова повезло.

Радов заметил на белом кафеле душевой алые разводы, а от вида голого тела Таисии кулаки сжались. Таисия по-прежнему не шевелилась, а глаза ее были закрыты.

- Отойди от нее, - велел Радов.

Джей посмотрел на него снизу вверх, все еще стоя на коленях перед женщиной, которую, несомненно, когда-то любил. Только теперь это зашло слишком далеко.

- Нет… н-надо ехать, пора ехать, - пробормотал он.

Радов почувствовал кислые пары перегара. Снова обратил внимание на то, как Джей перебирал испачканные кровью волосы Таисии дрожащими пальцами.

Подхватил его за шкирку, как щенка, и отшвырнул в сторону. Скажем, что ударился по пьяни. Сильно ударился. Если кто-то вообще спросит.

Отрезвил Радова женский визг, и в первое мгновение он подумал, что это Тая пришла в себя. Но это оказалась всего лишь Света. Радов глянул на обмякшего в своих руках Джея с кровоподтеками на губе и синяком под глазом.

Он выволок Джея в коридор, швырнул обратно в гостевую спальню и подпер дверь стулом. Когда вернулся обратно, Светка уже склонилась над Таей и даже успела прикрыть ее полотенцем.

- Голова, - всхлипнула Света. - У нее кровь в волосах!

Радов нагнулся и бережно подхватил ее на руки, голова Таисии безвольно откинулась назад. Таисия дышала, но глаза были закрыты.

- Связаться с Амдермой? - громко спросил возникший на пороге Паша. - Вызвать врача?

- Васильев прибудет на барже, - сухо ответил Радов. - Это будет быстрее, чем все остальное.

Он вынес Таисию из душа и вернулся в свою спальню. Уложил на кровать, укрыл одеялом. Подвинул стул, достал аптечку. Действовал на автоматизме, но при этом не покидала одна-единственная мысль, что если бы Света не вошла вовремя, он бы убил этого Джея и глазом бы не моргнул. Человек может сколько угодно бежать от прошлого, но прошлое никуда от него не денется.

- Я отправлял данные и… немного там прибрал после… ну того, что там было.

Это Паша возник на пороге.

- Спасибо, - кивнул Радов.

Он убрал пшеничные локоны в сторону. Насколько опасной была рана, Радов судить не мог. Васильев сам решит, нужно ли будет наложить швы, проверит состояние. Все, что может сделать сейчас Радов, это обработать рану и смыть лишнюю кровь.

- Запри туриста в его спальне. И заколоти окна снаружи дома, - бросил он Паше. - К нему внутрь не заходи, понял?

- Да. Сообщать в Амдерму о случившемся будете?

Неправильно отпускать Джея вот так, это Радов знал. Штраф или административное наказание за дебош на государственном предприятии попортили бы Джею крови и стоили бы нервов, но для этого пришлось бы держать его на станции и дальше. Патрульных или участковых на Вайгаче нет, а значит, им пришлось бы прилично ждать, чтобы запустить всю эту бумажную волокиту. Да и бюрократию, по мнению Радова, вряд ли можно было считать справедливой местью.

Если же Джей уберется с острова как можно быстрее, этого уже будет более чем достаточно. Тогда им не придется кормить и поить его и терпеть его присутствие, а он, несомненно, раскается, когда протрезвеет.

Радов потряс бутылочку с перекисью и сказал Паше:

- Если мы сообщим выше, то все затянется. А я хочу, чтобы он убрался отсюда. Посадим его на баржу Васильева, как и было оговорено, и пусть катится на все четыре стороны.

- А девушка?

Радов даже оглянулся, чтобы убедиться, что не ошибся. Паша имеет в виду Таисию. Которая ему сама в матери годится.

- А девушка… останется тут, я полагаю. Пока не поправится.

Если только Васильев не сочтет нужным везти ее в больницу, как можно скорее. Тогда они вызовут вертолет… И Радову снова придется делать выбор. Еще один за последние двадцать четыре часа. Слишком много судьбоносных решений за последние сутки он принял.

Радов стер кровь с виска Таисии, ее кожа была бледной, а веки чуть подрагивали.

- Ты еще тут? - спросил он Пашу, не оборачиваясь, и того как ветром сдуло.

После Радов велел Муфасе лечь в проходе и запер дверь. Сбросил с себя простыню и быстро оделся. Снова взялся за перекись, когда в дверь постучали.

- Это я, Федор Михайлович, - сказал Паша за дверью.

Радов открыл ему дверь.

- Сбежал?

- Что? Нет, нет. Я в окно заглянул, когда гвоздь в раму вбивал. Он на кровати лежит. Не поверите, спит. Ну или умер, - хмыкнул Паша.

Радов его веселья не разделял. Как именно он бил Джея, он помнил плохо.

- Что хотел-то, Паша?

- Баржа, Федор Михайлович… По рации только что сказали.

Из Паши, как обычно, нужно было тянуть клещами каждое слово.

- Что с баржей?

- Затор в проливе, льды встали. Я еще утром, когда вместо вас показания отправлял, видел. До горизонта все белым-бело. Море затянуто туманом и льдами. Баржа сегодня не придет, Федор Михайлович. И вряд ли стоит ждать ее завтра.

***

- Ружье-то удержишь? - спросил Радов.