Горячий британский парень

Но больше всего он мне не нравится потому, что он не достоин тебя. И мне кажется, что он это прекрасно знает. И именно поэтому делает то, что делает.

Я кидаю взгляд на Дэва, надеясь услышать от него хотя бы одно доброе слово, но он даже не смотрит в мою сторону. Он занят тем, что собирает свои вещи.

Глава 35

Сэйдж права – пять дней выходных в самом конце семестра были не лучшей идеей. Мы вернулись как раз к началу финальной недели. В коридорах тихо, в классах царит напряжение, а столовая заполнена только наполовину, поскольку студенты слишком заняты учебой, чтобы думать о еде.

И я, как обычно, едва все вытягиваю.

Мне надо дописать работу по британской литературе к следующему понедельнику, во вторник экзамены по психологии и химии, а еще надо выполнить письменную работу по истории искусств к четвергу. Моя голова разрывается от огромного списка дел в те моменты, когда я не обсуждаю с Уиллом Америку или не беспокоюсь, как все это пройдет.

Вокруг меня раздаются различные звуки, которые отпечатываются в моем сознании. Шарканье обуви, переворачивание страниц, тихие вздохи и шепот. Трудно сконцентрироваться на фоне этой какофонии. Я провожу руками по лицу и встаю из-за заваленного книгами библиотечного стола.

Я глубоко вздыхаю, выходя в коридор. Не хочу возвращаться в свою комнату. Сэйдж пишет работу по британской литературе, поэтому ей нужна абсолютная тишина. Хотелось бы мне сейчас заниматься с Дэвом. Хотя я понятия не имею, где он. Он так ничего и не сказал по поводу переезда Уилла в Америку. Если честно, за прошедшую неделю он практически ничего мне не сказал.

Когда я не обнаруживаю Дэва в его комнате, я направляюсь в единственное место, где он мог бы спрятаться: его секретная учебная комната. Я дважды сворачиваю не туда, но в итоге нахожу потайную дверь. В камине потрескивает огонь, и Дэв сидит за столом в наушниках, окруженный книгами. Он меня не замечает. Я останавливаюсь в дверях, наблюдая за ним. Он отстукивает ногой какой-то ритм, как обычно делает, когда учится. В комнате жарко, поэтому на нем только тонкая футболка – его любимая, голубая с эмблемой индийской сборной по крикету. Он склоняется над столом, его позвоночник и лопатки проглядывают сквозь тонкую ткань. Дэв не мускулистый – скорее худой, высокий и немного неуклюжий, – но при этом он в форме. Должно быть, все дело в крикете и квиддиче.

Он поднимает голову и подпрыгивает на месте. Кровь приливает к моему лицу. Боже, он понял, что я пялилась на него? Он вытаскивает наушники из ушей.

– Привет. Что случилось?

– Ничего. – Я спешу сесть напротив. – Пытаюсь отыскать место, где можно поучиться. Кажется, ты нашел единственное тихое место во всем поместье.

– Наверное, потому что никто не знает о его существовании.

– Нам повезло, – говорю я, и меня передергивает. Это звучит так, как будто я флиртую с ним. – Ты не против, если я присоединюсь к тебе?

– А, конечно. – Он отодвигает учебники, освобождая для меня место, но я замечаю его смущение. Я надеюсь, он спросит, что именно я учу сейчас, может, даже предложит заниматься вместе, но он обратно надевает наушники. Мне кажется, он меня упрекает в чем-то.

Я достаю конспект по химии. Недавно я помогала Дэву организовать его исписанные корявым почерком конспекты, и это помогло мне начать оформлять лучше собственные. Раньше я не писала много, но теперь записывала каждое произнесенное преподавателем слово и добавляла свои мысли и примеры. Это означает, что я писала практически без остановки во время занятий. Я уже предупредила Дэва, что подам на него в суд, если у меня разовьется синдром канального запястья^[11].

Я также начала выделять главную информацию в учебниках, таким образом, у меня два вида конспектов. Дэв убедил меня, что готовиться к экзаменам надо начинать раньше, чем я привыкла (за ночь до экзамена), тогда у меня получится запомнить больше информации, а не только прочитать конспекты. Приходилось работать очень много. И я ненавидела это. Но зато я получила четыре за последний тест по химии, так что я не жаловалась. Ладно, это не совсем правда. Я жаловалась, но не так много, как могла бы.

Я начинаю перечитывать восемнадцатую главу (о химической термодинамике), но мой мозг отказывается работать. Последние главы в книге самые сложные, да и в итоговом экзамене будут спрашивать весь материал, так что придется повторять не только это. Здешних профессоров вполне можно назвать исчадиями ада. Я бросаю взгляд на Дэва, но он не обращает не меня внимания. Я стучу по его книге.

Он перестает жевать жвачку, но наушники не снимает. Ладно.

– Эй, не хочешь позаниматься вместе? – громко спрашиваю я, чтобы перекричать музыку.

– Давай позже, ладно? – И он возвращается к выделению важной информации в конспекте, даже не дожидаясь моего ответа.

Я сажусь обратно. Дэв никогда не вел себя так.

– Все в порядке?

Он раздраженно фыркает.