Горячий шоколад на троих (СИ)

Когда все орехи очищены, смолоть их в ручной мельнице вместе с сыром и сливками. Добавить по вкусу соль и белый перец. Этим соусом полить фаршированные чили, а затем украсить их зернами граната.

НАЧИНКА ДЛЯ ПЕРЦЕВ:

Обжарить лук в небольшом количестве растительного масла. Когда он приобретет золотистый цвет, добавить перемолотое мясо, тмин и немного сахара. Как только мясо слегка поджарится, тушить вместе с ним персики, яблоки, орехи, изюм, миндаль и мелко нарезанный помидор, пока все не станет мягким. Когда смесь готова, посолить по вкусу и подержать еще немного на огне.

Чили обжарить отдельно, очистить от кожи, а затем, сделав надрез, удалить все семена и прожилки.

Тита и Ченча закончили украшать двадцать пять подносов с перцами и поместили их в ледник. На следующий день подносы извлекли и расставили на столе официанты.

Праздник был в полном разгаре, звенели бокалы с вином. Появление на торжестве Гертрудис привлекло всеобщее внимание. Она приехала на «форде» марки «Т». Эту марку совсем недавно запустили в серийное производство. Когда она выходила из автомобиля, с нее чуть не слетела огромная широкополая шляпа со страусовыми перьями. Ее платье с подплечниками выглядело модным и вызывающим. Хуан был ей под стать: элегантная куртка, расшитое золотом сомбреро, узкие брюки. Их старший сын превратился в изящного, словно статуя, мулата с тонкими чертами лица. Шоколадный цвет кожи подчеркивал синеву глаз. Кожу он унаследовал от деда, а голубые глаза — от матушки Елены.

За ними шел сержант Тревиньо, который после революции стал личным телохранителем Гертрудис.

У входа на ранчо все прибывающих и прибывающих гостей встречали Николас и Росалио в праздничных костюмах чарро.^[20] Они проверяли приглашения, очень красивые, сделанные Алексом и Эсперансой собственноручно.

Бумага и черная тушь, золотая краска по краям конвертов, сургучные печати — тут было чем гордиться. Все было изготовлено на старинный манер, по рецептам семьи Де ла Гарса. Черную тушь специально делать не пришлось, ее в избытке осталось со свадьбы Педро и Росауры. Правда, она высохла, но в нее подлили немного воды, и тушь стала краше прежней. Делали ее, смешав восемь унций гуммиарабика, пять с половиной унций чернильных орехов, четыре унции сульфата железа, две с половиной унции кампешевого дерева и пол-унции медного купороса.

Чтобы позолотить края конвертов, нужно взбить пять или шесть белков, высыпать в них одну унцию аурипигмента и одну — мелко дробленного хрусталя и хорошенько перемешать. Сургуч готовят так: варят вместе фунт шеллака, полфунта бензоя, полфунта канифоли и фунт киновари. Все это снимают с огня, выливают на стол, предварительно смазанный миндальным маслом, и, пока не остыло, лепят палочки либо бруски.

Ради этих приглашений Эсперанса и Алекс провели множество вечеров, изучая старинные рецепты. И результат превзошел ожидания. Каждое приглашение было произведением искусства. Они принадлежали прекрасной эпохе кустарного мастерства, которая, к сожалению, выходила из моды вместе с длинными платьями, любовными письмами и вальсами. Но разве могли Педро и Тита думать о какой-то там моде, когда оркестр по настоятельной просьбе Педро заиграл вальс «Очи юности»? Педро вывел Титу в центр зала, и они заскользили по начищенному до блеска паркету. Тита выглядела великолепно. Двадцать два года, прошедшие со дня свадьбы Педро и Росауры, казалось, не оставили на ней следа. В свои тридцать девять она выглядела свежо и аппетитно, как только что сорванный с грядки огурец.

Джон смотрел на танцующих, и в его глазах отражались нежность и смирение. Педро то и дело касался щекой щеки Титы, которой казалось, что его ладонь вот-вот прожжет ей спину.

— Ты помнишь, когда мы услышали этот вальс в первый раз?

— Еще бы, такое не забудешь!

— Той ночью я не смог заснуть, все думал, как мне попросить твоей руки. И не знал, что двадцать два года спустя снова предложу тебе стать моей женой.

— Ты это серьезно?

— Серьезнее некуда. Я не успокоюсь, пока это не свершится. Я всегда представлял, как мы входим в церковь, заполненную белыми цветами, и самый прекрасный цветок — ты.

— Я в белом?

— Почему бы и нет! Кто нам сможет помешать? И знаешь что, как только мы поженимся, я непременно хочу от тебя ребенка. Ведь мы же еще можем иметь детей, так? Эсперанса уезжает от нас, кто-то должен ее заменить.