Горят огни

— Антон! — мне не нужно было много, чтобы выйти из себя: я слишком редко туда приходила. Полным именем жизнерадостного Тоху никто не называл, только я и только в моменты сильной злости. — Что ты творишь? Мы все извелись, пока тебя не было, — ухватившись за воротник клетчатой рубашки, я втащила его вглубь помещения. — Где ты вообще шлялся? Мы обзвонили абсолютно все, что можно, но тебя нигде не принимали, — я остановилась, чтобы перевести дыхание: тощий Тоха в высоту достигал почти что двух метров, и тянуть его за собой было не так легко. — Вчера его, значит, нет, ночью тоже нет, хорошо хоть сегодня к обеду заявился. Знаешь, — я оттолкнула его, — мы уже начинали гадать, в каком лесу тебя зарыли!

— Ну простите, — добродушно и абсолютно искренне бубнил Тоха. Его пошатывало из стороны в сторону, и мне пришлось тащить его до самой комнаты на своих хрупких плечах.

При ближайшем рассмотрении у Тохи помимо перегара были обнаружены рана в боку, отсутствие телефона и видавшая виды, потрепанная жизнью флешка. Меня разрывало от любопытства, но количество алкоголя, который залил в себя нерадивый Тоха, никак не способствовало свертыванию крови, и пришлось спешно делать перевязку. У меня панически тряслись руки, и дело было вовсе не в виде крови, который нисколько меня не колыхал: я просто боялась сделать что-то не так или и вовсе опоздать, хотя вид у парня был, как и обычно, вполне себе живучий. Кое-как перевязав рану, я все же спросила:

— Откуда она у тебя? — и потрясла флешкой перед Тохиным лицом.

— Спиздил, — с довольным видом ответил он.

— Господи, да за что ж мне наказание-то такое? — я обессиленно выдохнула и воздела глаза к небу, вместо которого увидела грязный бетонный потолок. — Ладно, я вообще-то в медицине не сильна, так что будем надеяться на богатырское здоровье, — Тоха усмехнулся в ответ. — Ты же знаешь, что делать? — уточнила я, плохо скрывая вдруг подступившую панику. — Может, в скорую?

— В какую скорую, у меня и документов-то нет, — еще шире улыбнулся парень; что бы ни происходило, он всегда улыбался.

— Но это лучше, чем… Чем… — язык почему-то становился ватным, как только я собиралась произнести главное слово.

— Да не собираюсь я помирать, успокойся, — с нотками раздражения Тоха сказал все за меня. — В первый раз, что ли?

Я вздохнула.

— Я пока что позвоню Диме, а ты сейчас сидишь здесь, — попытки успокоиться начинали давать результат. — Попробуешь хоть шаг в сторону сделать — урою, — добавила я сквозь зубы, стараясь придать себе угрожающий вид. — Тебе стоит беречь силы, — Тоха согласился.

Кажется, мне давно пора бы привыкнуть к тому, что в любой момент кто-то из друзей может завалиться домой с дыркой в боку, кого-то нужно будет вытаскивать из кромешной задницы, кто-то найдет Елисеевский договор о поставке оружия, кто-то припрет другое оружие домой. Это было моей новой реальностью; собственно, так было и раньше, и в мировом масштабе ничего не поменялось от того, что я узнала правду. Но мой мир не то что кардинально изменился, а за последний месяц был полностью разрушен и по кусочкам выстроен заново. Наверное, все из наших ребят через это проходили? Тоха так спокойно ко всему относится, хотя он на удивление добрый, а его мягкий характер известен всем не понаслышке. Зое всего пятнадцать, а она стреляет не хуже снайпера, а я… А я ничего. Я, наверное, способна на что угодно, просто пока еще не очень получается воспринимать происходящее как что-то нормальное.

Трубку не брал не только Димас, но и вообще никто из ребят, а время стремительно утекало. Я прикинула: если выдвигаться прямо сейчас, то через сорок минут доберусь до Димы. Люся работала примерно на таком же расстоянии от дома, но в другой стороне, а Зоя ездила вообще в какие-то несусветные дали. Я сама не заметила, как, подобно другим ребятам, стала называть наш подвал домом, но от некоторых слышала еще слово «сквот», значение которого было мне не совсем понятно.

Забежав к Тохе и напомнив ему, чтобы никуда не высовывался под страхом смертной казни, я схватила кофту — к вечеру обещалось похолодание — и рванула к выходу. В последний момент развернулась и снова побежала к Тохе.

— А объясни, пожалуйста, — вкрадчиво начала я, — где именно ты, кхем, спиздил, — я сделала многозначительную паузу, — эту флешку?

Тоха вздохнул.

— Ну, я устроился на работу, — объявил он. — Документов не спрашивали, я и согласился. А потом случайно выяснил, что пришел в дочернюю фирму Елисеева.

Сначала хотела возмутиться, поскольку не поверила ни единому слову: неужели у Елисеева не проверяют сотрудников? Потом поняла, что Тоха не врет: кто станет собирать полное досье на парнишку, пришедшего подработать каким-нибудь грузчиком в одну из многочисленных дочерних фирм? Только вот даже у них должен быть доступ к архивам головного офиса, и от осознания, каких масштабов данные могли храниться на потертой от времени флешке, у меня холодели кончики пальцев.

— Это из-за нее тебя так? — осторожно спрашиваю в надежде услышать «нет». Прекрасно зная, что ответ будет противоположным.