Горизонты вечности

— Не проще, — выдохнул Николай. — Та каста рьяно оберегала свои секреты. Мы бы смогли что-то узнать, лишь оказавшись в теле одного из представителя правящей верхушки. Неоправданно ничтожные шансы, как ты понимаешь.

Теперь ясно, почему «Магеллан» выбрал эпоху правления вдовы Императора. Будучи изгнанниками в статусе еретиков, омолодители уже охотнее делились знаниями и секретами. При условии, что удастся добраться до них живьём и не угодить в очередной плен. Что с нами и случилось.

— Неужели ни одному агенту не посчастливилось переселиться в еретика? — спросил я.

— Несмотря на все попытки «Магеллана» сместить настройки цифрофагов с города на Руины, пробраться туда таким способом не удалось. Причины неизвестны, но есть предположение, что знания еретиков или некие особые ритуалы позволяют им блокировать свои сознания от вселения странников из иных времён.

Если так, то эти парни не лыком шиты. Не исключено, что они давно прознали о попытках вмешательства из далёкого будущего.

— Ты обещал рассказать о гепрагонах, — напомнил я.

— Полагаю, для тебя будет в новинку узнать, что они обладают разумом? — осведомился Холодов и не позволил мне ответить. — Конечно, ведь за пределами Криопсиса научиться выращивать эту культура так и не удалось, а ты посетил Криопсис впервые.

— Разумные растения — звучит как-то дёшево, — воспользовался я паузой.

— И, тем не менее, факт. Их существование поддерживают глубокие залежи меллиума, до которых простираются гигантские корни гепрагонов. — Николай был лишён возможности наблюдать за моей реакцией, поэтому играл на проницательности. — Конечно, ты удивлён, потому что привык ассоциировать их с транс-ампулами и гепротиком. С живыми гепрагонами ты никогда не имел дел.

«Магеллан» работал уже более полувека, и все эти годы успешно скрывал столько сведений о Криопсисе! Конечно же, с такими знаниями мне не светит покинуть планету пустынь, даже если я выберусь из квазиреальности. Перекочую из одной временной клетки в другую, более прочную и долговечную.

— Но ведь не гепрагоны же подчинили себе цивилизацию Экспонатов и Живой Город в частности, — с осторожной уверенностью сказал я. Удивляться не стоило ничему.

— Вряд ли, — утешил меня Холодов, — хотя встречаются и такие мнения. Скорее всего, наоборот — они являлись коренным населением Криопсиса, и их подчинили себе прилетевшие Экспонаты.

— Вот как? А почему бы вам не допросить самих гепрагонов?

Я услышал, как Николай разразился полу-истерическим смехом и закашлялся.

— Говоря о разуме, я не имел в виду уровень развития метацивилизации, — сказал он. — Впрочем, может, радикальные теоретики правы, и гепрагоны действительно обладают свехчеловеческим разумом. Если это так, то хитрые растения никак не выдают своего истинного уровня и, более того, беспрепятственно позволяют исследовать себя, препарировать, сушить и выжимать до последней капли.

— Звучит нелепо, — признал я и почесал подбородок.

— Более чем.

— Ладно, — продолжил я, собравшись с мыслями, — за прошедшие тысячелетия гепрагоны перестали плодоносить. Почему?

— У «Магеллана» нет всех ответов, Майло. В квазиреальность нельзя ничего перенести, кроме разума. И здесь нет инструментов и лабораторий, чтобы как следует исследовать все интересующие проблемы. Полагаю, дело в потребности той расы, что населяет Криопсис. У жителей Империала есть потребность в пище, у сотрудников «Магеллана» — нет, вот и…

Не успел Холодов договорить, как каменный валун с шумом откатился в сторону. В камеру вошли два стражника с факелами и зазубренными клинками из человеческой кости. Оранжевый свет пламени ударил по привыкшим к полной темноте глазам. Из-за широких спин вышла фигура меньшего масштаба, но более высокого статуса, судя по высокомерно вздёрнутому подбородку и солидной седине. Он был облачён в рясу императорского лекаря. Во всяком случае, именно такое представление мне подкинуло сознание Сумволя.

— Как ты себя чувствуешь, Луза? — спросил вошедший вязким приглушённым голосом.

— А ты как думаешь, древний? — огрызнулся Николай.

— Я думаю, ты оказалась здесь по ошибке, — многозначительно заявил лекарь. — Которую я намерен исправить.

— Славно. Вот и выпусти меня отсюда. — Николай на секунду задумался. — Или изгони в пустыню.

Ловкий ход, Никола.

— Я не изгоняю сыновей и дочерей неба, а предпочитаю лечить тех, кого ещё можно спасти.

Лекарь выудил из складок рясы длинную узкую трубочку, поднёс к губам и дунул. Холодов взвизгнул на мгновение и тут же отключился. Усыпили. Один из стражников закрепил факел на стене, водрузил хрупкое девичье тело на плечо, забрал факел и вышел из темницы.

— А со мной что? — бросил я вслед уже развернувшемуся лекарю.

— Тобой, сын неба, займутся позже, — пообещал он и вышел.

Последним камеру покинул второй стражник, после чего валун вернулся на место.

* * *