Горькая брусника

Потом мы вместе приготовили поздний ужин. Мне удалось разговорить Матвея. Я узнала, что с двух лет он жил с бабушкой в Вереево, там же и окончил начальную школу. Учеников старших классов на автобусе возили в Апшеронск. Иногда дорогу заносило снегом, и тогда случались незапланированные каникулы. Родители Ангела высококлассные инженеры-строители мотались по всему миру. Появление в семье ребенка задержало неугомонную маму Матвея только на короткое время. Она с лёгким сердцем оставила сына матери и уехала к мужу. Бабушке, ещё не старой женщине, пришлось оставить работу и посвятить себя внуку. Родители для мальчика были чем-то вроде желанных гостей. Они появлялись в Вереево на короткое время, засыпали их с бабушкой подарками. Будучи людьми суматошными, чуть ли не ежедневно устраивали застолья, приглашая соседей и друзей. После их отъезда в доме становилось непривычно тихо. Но Матвей ловил себя на мысли, что с облегчением возвращался к привычному спокойному образу жизни. За месяц он успевал устать от неугомонно-говорливой матери и такого же беспокойного весёлого отца. После окончания школы Ангел уехал в Краснодар. Поступил в институт и пять лет прожил в квартире родителей. Но он так и не сумел привыкнуть к шумному городу – с радостью вернулся в село. Самым трудным испытанием для него оказалась смерть бабушки. Даже спустя четыре года он не мог говорить об этом сдержанно. Я видела боль в его глазах, прижималась к нему теснее, пытаясь согреть своим теплом и хоть немного утешить. Добрались мы до постели далеко за полночь.

Проснулась я оттого, что замерзло плечо. В комнате ощутимо похолодало. Мы лежали в обнимку на кровати, слишком узкой для двоих. Ангел крепко спал. От его дыхания у меня шевелились волосы на затылке. Его тяжелая рука лежала на моей талии.

«Покрывало где-то в ногах, – вспомнила я и попыталась приподняться. На фоне светлеющего оконного квадрата я заметила полупрозрачную фигуру девушки. Сердце застучало, как сумасшедшее. Девушка неслышно приблизилась ко мне, и я узнала Марину.

– Что тебе нужно? Ты не простила меня? – прошептала я чуть слышно.

Марина пристально смотрела на меня. Её губы шевельнулись, но из горла девушки не вылетел ни единый звук. Почему-то я сразу поняла: она произнесла имя Вадима. Пока я раздумывала, что это означает, призрак исчез. Минут через пять в комнате потеплело. Я придвинулась к Матвею теснее и закрыла глаза.

После завтрака Ангел напутствовал меня.

– Настя, будь умницей, не ходи ночью одна. Да и днём по переулкам нечего шляться. Будь осторожна.

– Обещаю.

Меня смешило его волнение. Прямо материнское, ну или отцовское.

– Да не переживай ты так. Маньяки остались в Вереево, – попыталась я успокоить его.

– В воскресенье приеду. Всё, пока. – Матвей поцеловал меня долгим поцелуем.

Я смотрела в окно, как он пересекает двор, потом оглядывается и машет мне рукой.

На душе стало тоскливо, я собралась немного поплакать. Пришлось обругать себя последними словами. Всего шесть дней и он вернется, я постаралась утешить себя этими словами. Надо же так привыкнуть к человеку за какой-то месяц, злилась я, собираясь на занятия.

***

– Колись, Настя, где ты откопала столь серьёзного товарисча. Я думал, он убьёт меня.

– Познакомилась в Вереево. А ты чего Люсе голову морочишь?

– И что у вас, правда, серьёзно? – Митяй не дал сбить себя с толку.

– Правда. А ты давай не увиливай. Люся не игрушка, разобьёшь девочке сердце.

Митька тряхнул светлыми кудрями и невесело засмеялся:

– Плохой ты знаток рода человеческого. Да Люська только с виду белая и пушистая.

Я поёжилась, чувствуя себя неуютно. Чей-то взгляд сверлил мне затылок. Внимательно осмотрелась вокруг.

На другой стороне улицы заметила Серёгу. Он сидел на скамейке и смотрел на меня в упор.

– Мить, извини нужно кое с кем поговорить. – Я направилась к пешеходному переходу.

Серёга сидел, лениво развалившись на скамье, и крутил в правой руке журнал, скрученный в рулон. Он спокойно смотрел, как я к нему приближаюсь.

– Привет. Следишь за мной? – заявила я и села рядом на скамейку, нагретую солнцем.

– Надо поговорить. – Мужчина похлопал журналом по раскрытой ладони. – Видел тебя с Перегудовым и Славиным, а это значит, ребята просветили тебя обо мне…

Я не стала отпираться.

– Они сказали, ты работаешь следователем у мафии. – Слова застревали у меня в горле. Трудно поверить, глядя на Сергея, что он преступник.

Мой собеседник заразительно засмеялся:

– Настя, я работаю в частной фирме детективом. Иногда мне приходится выполнять не совсем обычные заказы. Просто бизнес и ничего более, – подражая киношным героям, произнёс он. – Меня попросили выяснить: как умерла и умерла ли на самом деле Зима Елена Дмитриевна. Что здесь криминального?

– Ничего, – пришлось признать мне.

– Не знаю, в курсе ли ты, что твоя сестричка далеко не святая. Думаю, Илюша с Кешей тебе намекнули, в чем её подозревают, иначе они не нарисовались бы в Вереево. – Он пристально посмотрел мне в глаза.

Сейчас он совсем не напоминал любителя заложить за воротник. Взгляд его серых глаз буквально пронизывал меня насквозь.