Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)

Коммунизм (социализм). Говоря об СССР, я не буду пользоваться такими терминами, как "коммунистический" или "социалистический" режим, а буду говорить о "большевизме".

Почему? Потому, что понятие "коммунизм" или "социализм" не совсем адекватны для властвующего в СССР государственного и общественного строя. Коммунизм (социализм) относится к системе организации общества, в котором доминирующей является общая собственность и равное распределение богатства. Коммунизм, как теория, был утопией (Роберт Оуэн, Чарльз Фурье)[13], был "научный", то есть обоснованный Марксом, однако властвующий в СССР строй не был адекватным марксизму, это был "марксизм-ленинизм", то есть "большевизм". Именно поэтому один из моих трудов называется "Очерк анатомии большевизма", в котором, как и в двух предыдущих, я раскрыл разительное разногласие между теорией коммунизма и практикой СССР, то есть большевизма. Был же национал-коммунизм украинских деятелей культуры и государственного строительства — Николая Хвылевого, Николая Скрыпника; был еврокоммунизм, был социализм "с человеческим лицом" Александра Дубчека. Следовательно, коммунизм (социализм) бывает разный, а у большевизма лицо одно. Не всегда о социализме можно говорить в негативных категориях. Нужно помнить, что к представителям социалистической идеологии должны относиться такие видные гуманисты ХХ-го века, как Вилли Брандт, как президент Франции Франсуа Миттеран, да и правящие в 1992 году в трех провинциях Канады партии — НДП — причисляются к социалистическим. Следовательно — коммунизм, социализм — разные понятия. Именно поэтому здесь буду говорить о большевиках и их сателлитах. И не стоит, считаю, большевистскую элиту, людей, которые сделали себе профессию из большевизма, отождествлять с людьми, которые принадлежали к коммунистическим партиям в СССР или в странах-спутниках, будучи убежденными, что действуют для добра народа. Типичный для меня пример таких людей — Борис Олейник, украинский поэт. Он — не конъюнктурщик, не из конъюнктурных соображений воспевал коммунизм (коммунизм, а не большевизм), потому что если бы он был конъюнктурщиком, то у него хватило бы интеллигентности, чтобы своевременно "перекинуться" в лагерь "патриотов". Он, Борис Олейник, свое кредо изложил в статье "Встаньте, суд идет!.." в московской "Правде"[14]. Вот почему я буду использовать термин "большевизм". Кроме этого, следует сказать: большевизм, это разновидность марксизма-ленинизма на практике, радом с ним еще существует "маоизм", существовали "народные демократии", которые не имели ничего общего ни с добром для народа, ни с демократией.

Национальность, то есть принадлежность человека к нации, не является юридической категорией, ее, национальность, можно (хотя это и не желательно для нации) менять, можно даже стать космополитом? То есть человеком без принадлежности к какой- либо нации. Если национальность не является юридической категорией, то и не регулируют ее получение или утрату никакие законодательные акты (в противоположность гражданству).

Принадлежность к нации традиционно приходит с рождением, национальность закрепляется в сфере сознания через воспитание, в частности, через воспитание в семье.

Бывали и бывают многочисленные случаи потери приобретенного в детских годах национального сознания, то есть сознания принадлежности к нации. Из украинцев, которые потеряли приобретенное в детских годах сознание принадлежности к украинской нации, следует назвать величайшего российского писателя Владимира Короленко. Его отец был украинцем, а иметь — полькой, однако в юношеские годы он отошел от украинства. Где-то я читал, что причиной этого был дед писателя по отцу, который, вроде бы наследуя образцы казацкого запорожского уклада жизни, пренебрегал элементарными требованиями гигиены, в быту, не считался со словами, даже обычные травмы лечил смешанной со слюной землей. Такое дедовское поведение оттолкнуло Владимира Короленко от украинства, он стал россиянином, потому что жил в окружении россиян, а мать большого влияния на его воспитание не имела.

С другой стороны — поляк Вячеслав Липинский (по-видимому, Вацлав Липиньски) стал во время обучения в народной и высшей школе в Киеве украинцем, стал идеологом украинского монархизма, его труды используют даже украинские националисты для построения своей теории исключительности украинской нации.

Интересным, весьма интересным примером отхода от сознания своей нации является митрополит Андрей Шептицкий. Сын отца и матери поляков, окрещенный как Роман-Мария в римско-католическом костеле, внук польского писателя графа Александра Фредри, стал не только священником (украинской) церкви, но и духовным отцом украинцев-галичан, стал украинским неопровержимым авторитетом.