Горькая радость

— Верно.

Внезапно Китти вздрогнула:

— Вот только день сегодня несчастливый — Бер потерял работу. Дурной знак.

— Несчастливый он только для Бера и Грейс. А нас это не касается.

Грейс решила ничего не скрывать, и когда утром Бер проснулся, она, подав тосты на завтрак, призналась, что обо всем рассказала Китти.

— Раньше я бы предпочла поделиться с Эддой, но обстоятельства изменились, Бер. Сейчас у Китти больше влияния, поэтому я позвонила ей, и она сразу же примчалась. Нет, нет, я не просила для тебя работу, это не наше с ней дело. Просто я хотела сообщить ей, что у нас случилось, и попросить, чтобы Чарли приехал с тобой поговорить. Он скоро будет здесь. Это уж ваше дело, о чем вы там будете беседовать и на чем порешите. Я просто свела вас вместе.

Бер с удивлением смотрел на жену, не понимая, как она могла так измениться. Прежняя вечно хнычущая Грейс исчезла без следа; вместо нее перед ним стояла решительная и целеустремленная женщина, полностью владевшая ситуацией.

— Что с тобой произошло? — в замешательстве спросил он.

Прежняя Грейс, вероятно, прикинулась бы дурочкой, но теперешняя этого делать не стала.

— Просто я повзрослела, — ответила она, наливая мужу чай. — Больше никакого паровозного дыма. Мы уже не дети и должны думать о своей семье.

— Не читай мне мораль, — поморщился Бер.

Грейс погладила его по согнутой спине.

— Я не читаю, Бер. Все это случилось не по нашей вине, а расплачиваться приходится нам. Но и те, кто заварил эту кашу, тоже не отвертятся, помяни мое слово. Я только хочу, чтобы ты понял, что время иллюзий прошло. Да и для гордости, которую папа считает грехом, сейчас не самое подходящее время. Ты должен принять помощь от Чарли хотя бы ради своих сыновей.

Раздавленный произошедшим и полностью растерявшийся, Бер с трудом понимал, о чем говорит эта новая Грейс, а ее слова о гордости он вообще пропустил мимо ушей. Она сидит дома и понятия не имеет, что происходит в Сиднее, и как люди готовы пресмыкаться и лизать чужие ботинки, лишь бы получить работу. А он хочет, чтобы его сыновья выросли настоящими мужчинами, а не жалкими приспособленцами.

А Грейс все продолжала трещать о Чарлзе Бердаме, с которым Беру следовало вести себя повежливее…

И тут появился этот резвый коротышка и стал размахивать руками, изображая своего парня, которому раз плюнуть все уладить — не бери в голову, дружище, сейчас мигом все поправим!

— У меня есть для тебя идеальная работа, Бер, — горя энтузиазмом, заявил Чарлз. — Клянусь, это то, что нужно! Сейчас появился новый род занятий для людей с твоими навыками — надо уметь хорошо трепать языком, назовем это так. Это называется «связь с общественностью», потрясающее занятие, скажу я тебе! Поскольку население растет, а властные структуры и другие общественные институты становятся все более отчужденными, возникает необходимость разъяснять людям, что происходит вокруг них. Если население ничего не знает о тех, в чьих руках находится власть и влияние, между ними неизбежно возникает непонимание.

Серо-зеленые глаза Чарлза испытующе взглянули на Бера.

— Я понятно объясняю?

— Да, — коротко ответил тот.

Воодушевленный Чарлз продолжал:

— Я, по существу, предлагаю тебе работу продавца. Но вместо товаров ты будешь продавать идеи и услуги, о которых люди ничего не знают и не могут потрогать руками, как баночку с мазью или пузырек с притиранием. Ты возглавишь службу по связям с общественностью и будешь рекламировать Корунду!

Грейс только ахнула.

— Прошу прощения, но я не могу согласиться на такую работу, — тихо сказал Бер.

Чарлз опешил:

— Что?

— Это не для меня.

— Чепуха! Ты отличный продавец и идеально подходишь на эту должность.

— Я не слишком грамотный.

— Достаточно грамотный, чтобы составлять отличные отчеты — я их читал, — возразил Чарлз, невольно выдав свою личную заинтересованность.

— Нет, спасибо. Связи с общественностью? Больше похоже на втирание в доверие. Не нужна мне такая работа, это сплошное мошенничество. Давай сразу определимся, Чарли. Я не приму от тебя никакой работы, потому что не желаю оттеснять никого от кормушки только потому, что я твой свояк. В списке безработных Корунды я в самом низу, так что я пойду в муниципалитет и зарегистрируюсь там на общих основаниях. И не буду позорить своих предков, выклянчивая пособие неизвестно за что!

Грейс вдруг как-то обмякла, как резиновая подушка, из которой выпустили воздух, и со слезами на глазах посмотрела на Бера.

Чарлз обернулся к ней:

— Грейс, образумь мужа!

И тут Грейс неожиданно для себя заявила, изумив их обоих, а больше всего саму себя:

— Нет, Чарли, я не буду этого делать. Если Бер не хочет, чтобы ему помогали, я не собираюсь на него давить. Он глава семьи и все решает сам.

— Вы из чистого упрямства вредите себе!

— Это лучше, чем быть попрошайками, — решительно произнесла Грейс.

Воздев руки к небу, Чарлз Бердам покинул территорию.