Горькая трава полынь. Книга вторая

    Боль, как злое напоминание, прострелила раненное плечо и спину, вынудив Варга закусить губу, чтобы не застонать на радость тёмным эльфам. Пошевелившись, мужчина, к своему удивлению, понял, что его почему-то не связали. Перевернувшись на живот, он упёрся руками в землю, заставляя плохо слушающееся тело снова служить его неугомонному хозяину.

    Мерцающий полумрак вокруг стал приобретать чёткость, как только глаза Нарварга привыкли к странной красноватой темноте. В рассеявшейся мгле взгляд поймал в фокус цельную картину окружающей его обстановки и ошеломлённо замер.

    Нарварг стоял на краю узкой площадки, острым клином нависающей над жаркой бездной, а впереди, возвышаясь над ней каменными колоссами, в царственном величии застыли гигантские змеи, из открытых ртов которых алыми водопадами в пропасть лилась раскалённая лава. Там, внизу, она ползла тягучими реками, словно огненная кровь земли, вытекшая из распоротой раны, и было что-то одновременно притягивающее и жуткое в этом фантасмагорическом пейзаже единства чёрных камней и красного огня. Как будто ты попал в необъятную каменную утробу подземного божества.

    Варг чувствовал себя в этом пространстве лишним, нарушающим его смертельную гармонию и мрачное совершенство. Что он здесь делает?..

    Медленно развернувшись, мужчина поймал на себе фанатичные взгляды дроу – и всё понял без слов, достаточно было увидеть лицо их тёмной королевы, направляющей на него свой светящийся жезл.

    Так что она там говорила о своих богах?.. Останутся довольны новой жертвой?

    Чокнутые дроу...

    Похоже,тех пленников, кого миновала участь быть сожранным дикими зверями, ждала «великая честь» утопления в огненной реке, или как у них это место называется? А впрочем, какая теперь разница? Варг понимал, что это конец, последняя черта, та самая белая полоса, условно разграничивающая берега жизни и смерти.

    Страшно ли ему было в этот миг? Удивительно, но нет. Стоя у границы вечности, орк чувствовал себя свободным. Свободным от страха и боли, от рабства и цепей, от гнева и ненависти. Здесь и сейчас сын Урхурта Игвальда был именно таким, каким всегда мечтал видеть его отец.

    Круглый набалдашник на магическом посохе Повелительницы дроу налился синевой,и Нарварг не стал ждать, пока волна магии позорно сбросит его вниз.

    Насмешливо растянув губы, мужчина резко оттолкнулся от каменного уступа и, широко раскинув руки, взлетел над огненной бездной - как в детстве, когда, прыгая с отвесной скалы в реку, он зависал в воздухе ласточкой, прежде чем уйти под воду.

    Непостижимо, каким непомерно-длинным становится короткое мгновенье, когда перед мысленным взором проносится вся твоя жизнь. Мечты, стремления, борьба и любовь... Каждая пройденная веха, как насечка на сердце, мелькающий со скоростью света калейдоскоп: улыбки, жесты, слова, яркие картинки счастливых дней. И ты помнишь лица всех, кто был тебе бесконечно дорог и мил. Помнишь морщинки в углах губ отца, нежность голоса матери, крепкое рукопожатие друзей и… чистый свет, льющийся из глаз маленькой отважной девочки. Этого не отнимет даже смерть!

    Смерть...

    Варгу казалось, что она должна быть мгновенной: жгучая боль от падения в раскалённую жижу, а дальше – тишина и неизвестность. Но время шло, а боль почему-то всё не приходила, и Нарварг открыл глаза.

    Первой мыслью было, что он умер,и всё то, что он сейчас видит - лишь коварная игра Эреба с его воображением. Иначе как можно было объяснить горизонтальное положение собственного тела, свободно парящего над багрово-красной стремниной и тянущиеся от неё к рукам и ногам Нарварга огненные канаты?

    Расплавленная река ожила,извергая в воздух похожие на гадюк длинные шевелящиеся щупальца, которые неспешно опутывали Нарварга, бережно поднимая со дна пропасти всё выше и выше. Словно заворожённый, он смотрел на закручивающиеся вокруг его талии, груди, рук и ног жидкие пылающие жгуты, окончательно отказываясь понимать, что происходит.

    Тяжёлый раскалённый воздух плыл перед глазами Варга мягкими волнами, шевелил его длинные волосы своим горячим дыханием, и алые руки расплавленной лавы, сильно и нежно удерживающие мужчину в своих ладонях,теперь превращались в огненный трон, выгибающийся и подстраивающийся под мощное тело орка.

    Гибкие багряно-золотые лианы струились снизу-вверх, свиваясь в косы и вензеля, разукрашивая жидкую конструкцию, удерживающую Нарварга изменчивым ажуром. Осторожно, словно мать, отпускающая своё дитя сделать первый в его жизни шаг, они поставили мужчину на каменный выступ, с которого он сиганул в бездну, а затем разлились у его ног широкой лужей.

    В чёрно-красном безмолвии каменных стен, окружающих Варга со всех сторон, обращённые к нему фанатично-восторженные взгляды дроу казались циничной насмешкой, как и откровенной фальшью виделись струящиеся по щекам их Повелительницы слёзы.