Фабиуш ничего не просил, сидел на стуле тихо и продолжал облизывать ложку, которой ел куда более простое мороженое, пока оно не кончилось. Сейчас у него осталась только ложка, но он довольствовался и этим, тараща свои изумительно красивые глаза и вертя головой по сторонам. И всё это молча. Есть чем гордиться!
— У вас очень спокойный сын, — заметила магесса, устав ловить своего сорванца и заключая его в светящийся кокон, наполненный какими-то звездочками. Похоже, это должно было успокоить мальчика, а то и усыпить. По крайней мере, тот вскоре начал тереть глаза и зевать, а потом и вовсе свернулся как котенок и закрыл глаза. Кокон стал мерно покачиваться, убаюкивая ребенка.
Радка, до этого смотрящая на магессу с толикой зависти и немногим больше высокомерия более удачливой матери, сама поразилась своим мыслям. Какая злость её взяла от этой демонстрации магии! А что это была именно показательная демонстрация, она не сомневалась. Да, на её руке тоже был магический браслет, тот самый, что когда-то подарила Янка, но он не работал в руках такой обычной Радки и, казалось, каждый магик на этой площади знал это. Уж эта магесса с сыном точно.
— Да, мне повезло, наверное, в отца пошел, — тем не менее отозвалась она с милой улыбкой. Ссориться в чужом городе с магессой она не собиралась, поэтому злой язык решила придержать. А ведь ей было что сказать!
Однако магесса не оценила её усилий.
— Вы думаете? — произнесла она так, слово сомневалась в том, что Радка на это способна. Но она сама себя дурой не считала, и поэтому, приложив титанические усилия, на непонятную шпильку отвечать не стала. Воцарилось неуютное молчание.
Некоторое время Радка цедила кофе, стараясь растянуть его как можно на дольше, и искоса поглядывала на соседку, которая же, пользуясь сном своего сына, всецело была занята разглядыванием Радки и Фабиуша. Радке даже стало немного не по себе — она всегда знала, что магики несколько бесцеремонны, но всему же есть предел!
— Он не придет, — неожиданно прервала молчание магесса, когда Радка только-только перестала обращать на неё внимание. И потому её слова застали врасплох.
— Кто? — ляпнула Радка и сама на себя разозлилась. Так глупо подставляться!
Но магесса ничуть не обрадовалась её ошибке, не разозлилась, ничего. Словно ей было что-то известно, и ей было этого достаточно. Даже красивые губы перестала кривить и нос морщить. Смотрела спокойно, даже с некоторым участием, как когда они только сели за соседние столики.
— Он, — она покачала головой. — Тот, кого вы ждете. Поверьте моему опыту, если мужчина не приходит по первому зову в первые полчаса, он не приходит вовсе.
Она выглядела довольно молодой, чтобы язык Радки не зачесался по поводу её опыта, но она снова сумела промолчать — просто чудо какое-то! И на этом чудеса не кончились.
— Если вы намерены ждать — ждите, — пожала плечами магесса. — Просто помните, что общежития для найденных магиков на ночь могут закрывать, а вы в дорожном платье и с вещами — вам стоит уложить ребенка спать…
Пока Радка от злости не могла найтись, что ответить, магесса задумчиво продолжила:
— … Вы ведь заботитесь о его благополучии, не правда ли? Он хоть и тихий, но всё равно устал и голоден. — Она щелкнула пальцем по меню и подозвала официанта. — Этой даме принесите еще кофе и пирожное, а мальчику детский обед. Запишите на счет моего супруга, как и предыдущий их заказ.
Она поднялась и притянула светящийся кокон с сыном ближе.
— Сп… спасибо, — неуверенно пробормотала Радка, окончательно переставшая что-либо понимать. Слушаться совета незнакомки она не собиралась, и кофе с пирожным были кстати.
— И да, — магесса уже повернулась к ней спиной, когда снова заговорила. — Думаю, ваш мальчик и впрямь похож на отца. Но только внешне.
И она ушла, не дождавшись, когда Радка сообразит, о чем речь.
А когда она сообразила, кого так нечаянно встретила, было уже поздно. И потом, не отказываться же от пирожного и обеда? Только почему-то изысканный крем казался ей горьким как те самые яблоки, что не тонули в колодце. Не иначе, как испортился.
Но, как и в случае с яблоками, Радка проявила недюжее упрямство, продолжая есть невкусное пирожное, пока от него не осталось ни крошки. Так вот она какая, Ева. Рада стеснялась её бесцеремонного разглядывания, и почти не смотрела в ответ. Только и запомнила, что шикарную прическу, платье и перчатку. Дурочка.
Впрочем, допив вторую чашку кофе — пусть Манфред раскошелится, ему не впервой, Радка успокоилась. Что она увидит, если перестанет трусить и словно сошедшая с ума белка мысленно перескакивать со слова на слово, что сказала ей Ева?