Горькие яблоки

— Что? — закашлялся Мейнгрим. — Нет!

— Тогда что ты скрываешь? — Радка читала много сказок в детстве, и теперь это сыграло с ней дурную шутку. — Чешую? Хвост?

— Какой еще хвост? — просипел Мейнгрим, теперь окончательно теряя краски лица и становясь бледным как мел. Радка же про себя отметила, что про чешую он отрицать не стал. Стоит запомнить.

— Может, у тебя палка по колено? — догадалась она и придирчиво осмотрела брюки ошарашенного магика. Нет, такое богатство не скрыть подобным фасоном. Следующая догадка понравилась ей еще меньше. — У тебя её нет? Ты скрываешь, что ты женщина?

— Всё у меня на месте! — рявкнул Мейнгрим, рефлекторно хватаясь за пах, словно собираясь проверить, так ли оно на самом деле. Сквозь ткань немедленно обрисовались очертания, и Радка с облегчением вздохнула — не соврал. Палка на месте и вполне обычного размера. — С чего ты вообще такое навыдумывала?

— Ну должна же быть причина для раздельного ложа, — попыталась втолковать она ему. Иногда магики были невероятно глупыми. Или дело не в магиках, а в мужчинах. Даже Ева бы её поняла!

— Мы же вроде определились, что я не в вашем вкусе, а вы не в моем, госпожа, — успокоился и вспомнил о вежливости Мейнгрим. Вот странно, говорили вроде бы на одном языке, а пойди пойми его!

— И как это связано с ложем? — не поняла Радка. — Можно ведь в темноте этим заниматься, вы не знали, господин?

Ей стало жалко магика. Кажется, он пропустил много веселых ночей, выискивая себе ту, что будет в его вкусе и оставаясь один-одинешенек. Впрочем, ей же лучше. Тут её умения точно падут на благодатную почву, вряд ли Мейнгрим был слишком искусен с такими запросами.

Кажется, у него после её высказывания окончательно отнялся язык. Он что-то пробулькал и зарылся в бумаги. Радка для приличия подождала еще недолго и повторила:

— И всё-таки, у меня есть одно требование.

— Да? — Мейнгрим с несчастным видом поднял на неё глаза. Судя по тому, как он избегал смотреть ниже её носа, мысли его были далеко не так невинны, как он намеревался показать. Ну да тем лучше.

— Дракон, — Радка подергала себя за выбившийся локон. — У вас будет дракон, и я хотела бы часть его.

— Часть дракона? — к магику вернулось хорошее расположение духа. — Это как? Ножку или крылышко?

— Я неправильно выразилась, — рассердилась Радка. — Только и всего. Я хочу иметь возможность летать на нем, проводить с ним время. Водить к нему сына. Вот что я хочу.

— Дракон не домашняя игрушка, и сам имеет мнение, — заметил Мейнгрим, разглядывая её с каким-то странным выражением на лице. Неужели просьба его так удивила? — Если вы окажетесь ему не по вкусу? И потом, никто еще не проверял, поднимается ли дракон со всадником, не имеющим магии.

— Вот и проверим, — отрезала Радка. — И лучше, если вы никак не повлияете на драконье мнение. А если он будет против, пусть со мной летает кто-то из магиков. Ни разу не видела, чтобы драконы возражали против кого-то в селе, или у вас и дракон особенный?

— Откуда вы вообще знаете о драконе, — перевел тему Мейнгрим. — Кто вам сказал?

— Я много чего знаю, — туманно ответила Радка. Странно, но этого хватило. Всё-таки магики ужасно странные существа!

— Этот дракон принадлежал нашей ветви семьи с давних пор, — пояснил магик со вздохом. — Наследовать драконов у нас в яблочном городе могут только мужчины, так что отец не мог оставить его Еве. Но и мне оставлять не хотел, вот и сделал так, что дракона я могу получить лишь женившись. Отец знал, как не хочу я ограничивать свою свободу, и поэтому решил досадить мне так. У самой Евы дракона нет. Манфред богат, но не настолько. Впрочем, сейчас драконов снова стало больше, может и купит еще.

— А от чего зависит количество драконов? — Рада была довольна, что магик не стал спорить и уже вписал нужный пункт в контракт, и хотела узнать побольше. Кто знает, может, драконов ловят в горах, тогда и она могла бы попытать счастья. А собственный дракон — это почти так же хорошо, как магия.

— В том-то и дело, что никто не знает, — отрезал Мейнгрим. — Они то появляются, то постепенно сходят на нет. Притом, что живут они долго, а при гибели одного из них становится тяжело дышать там, где это случилось.

Радка поморщилась, представив, как должна вонять такая туша на жаре, если от одной дохлой собаки в соседнем дворе всполошилось пол села.

— Не в том смысле, госпожа, — вздохнул магик. Для него её мысли, кажется, и вовсе не были секретом. — Магия. Огромный дракон напичкан магией от хвоста до когтей, и с его смертью вся эта магия выплескивается в воздух, отчего становится тяжело дышать.

— А… — только и смогла ответить Рада, чей разум окунулся в мечты о том, чтобы оказаться рядом с местом, где умрет дракон. Может, парочка глотков этого воздуха даст ей ту самую искорку магии.

— У Скарбошека появился дракон только после его женитьбы на Розе, — продолжал Мейнгрим. — Кажется, это было её приданное. У цветочных определенно больше драконов, раз они могут позволить давать их за женщиной.