Горькие яблоки

Мейнгрим на это отреагировал странно. Только что державший бутылек с варевом в вытянутой руке, он поспешно спрятал её за спину, словно Радка могла наброситься отобрать и выпить до донышка. Да за кого он её вообще принимает? Даже обидно.

— Не здесь же, — прошипел «счастливый жених» и, больно схватив за руку, потащил по коридору в сторону лестницы вниз.

Радка даже обидеться не успела. Наконец-то она узнает, что находится в подвалах! Так вышло, что именно туда живой дом, не воспринимающий лишенную магии гостью, не давал хода даже ей. Ирена-экономка на наводящие вопросы отбрехивалась сказками о чудовищах или косточках вот таких любопытных девушек, как Радослава. В зависимости от настроения, по-видимому.

А теперь Раде наконец выпал шанс узнать всё самой. А ради этого можно было и потерпеть грубость магика.

Спускались они долго. Чего Рада точно никак не могла подумать, так это что подвалы дома могут располагаться так глубоко. В доме родителей или её первого мужа, в доме Янкиных родителей погреб был местом, где хранили припасы на зиму, он был холодный и мрачный, по весне часто сырой, но спускаться в него нужно было не больше дюжины ступеней. Любопытство победило, и Радка открыла рот.

— А почему подвалы так глубоко, господин? — спросила она.

Мейнгрим остановился и смерил её недоверчивым взглядом. Радка уже и не надеялась на ответ, когда он нехотя произнес:

— Радослава, синие магики испокон веков боевые наемники. А это их городская резиденция с тех времен, как был основан город. Наши подземелья, и я бы попросил называть именно «подземельями», а не «подвалами» выстоят даже в том случае, если весь город на поверхности будет сожжен дотла драконами.

Вот тут Радка всерьез перепугалась.

— А такое возможно? — она понимала, что как любой боевой магик, в период мира почти лишенный дел, Мейнгрим может сгущать краски ради своего удовольствия, но то умом. Материнское сердце же требовало немедленно вернуться за спящим наверху сыном, а затем спуститься в подземелья и сидеть там до… А вот до чего, она как раз и не могла придумать.

К счастью, к этому моменту они наконец перестали спускаться.

— Думаю, достаточно глубоко, — задумчиво произнес Мейнгрим, давая понять, что подземелья простираются и дальше. Но Радка уже не слишком рвалась их изучать. Хватит и того, что она видела! Пришло время оглядеться. Если до сих пор этажи выглядели длинными коридорами с массой дверей, то сейчас они стояли посреди огромной пещеры. И пусть двери здесь тоже были, они отличались от тех, что закрывали двери на этажах выше. Интуитивно Радка предполагала, что еще ниже дверей может не быть вовсе, но сейчас её волновало не это.

Мейнгрим подошел к ближайшей двери и с усилием потянул за кольцо. Со скрипом дверь тяжело сдвинулась с места, на женщину пахнуло холодом и сыростью. Она поёжилась.

— Мы тут ненадолго, — заметив её испуг, неловко попытался успокоить её магик. — Пока драконий огонь будет гулять в твоей крови, никто не знает, как он поведет себя. Ты начнешь колдовать против своей воли. У детей магия укладывается постепенно, прорываются их личные таланты, если таковые есть. У тебя же на всё это будут сутки, не больше.

— Б-р-р, — Радка обхватила себя за плечи, убеждая, что просто мерзнет в этих подземельях. — А ты хорошо варишь такие штуки? Не обижайся, но это не твой талант, разве нет?

— Не мой, — мрачно сдвинул брови Мейнгрим с таким зверским выражением лица, что Радка поняла — просто из своей упертости он заставит её выпить свое варево, чтобы доказать умения. — Но мне не хотелось просить Скарбимежа. Если ты права по поводу его памяти, она может быть повреждена и в других местах. И пусть он лучший целитель после своего отца, рисковать мне не хотелось.

Радка на мгновение умилилась такой заботе, но тут же спохватилась.

— Подожди, получается, Скарбимеж — целитель?

— Я только что это сказал, — прошипел Мейнгрим. Заводился он просто от неправильного вздоха или взгляда, и как с таким жить?

— Я просто хотела уточнить, — миролюбиво ответила Радка. — Не понимаю, как он в таком случае женился на Янке. У неё же в руках всё дохло, цветы и те засыхали!

Уфф, наябедничала на пропавшую подругу, и полегчало сразу. Вот как можно таким человеком быть, интересно? Но подумать об этом Радка не успела. Жених подскочил к ней и затряс как яблоню. Даже про бутылек забыл, и тот сейчас обжигал холодом плечо Рады через тонкую ткань.

— Что ты сказала? — прошипел он ей в лицо. И Радка всерьез испугалась его взгляда. Может, о таких вещах говорить неприлично, за такую магию убивают и носителей, и всех, кто об этом знает?

Уже представляя, как её казнят, Радка, тем не менее, пролепетала:

— Я смеялась над Янкой, она как-то прикосновением убила злющую собаку, — она поморщилась. Упоминать о том, что эта собака в тот момент висела на её левой ягодице, она не собиралась. И даже то, что смерть собаки они потом свалили на гадкого Павлыша, и тому досталось — сначала от хозяина пса, а потом от родителей, утешало не слишком. — А уж цветы или яблоки сохли как миленькие. А что не так?