Горькие яблоки

Хорошенькое личико Розы на мгновение скривилось гримасой недовольства, но она тотчас просияла. Словно вспомнила ответ на сложный вопрос, хотя чего тут сложного, когда об этом каждый знает.

— Всё верно, — защебетала она с новой силой. — Так красиво, вы не представляете, Радослава! Это же не яблоки. Юные магики и магессы, еще не познавшие своей силы, опускают цветы на воду и провожают их, пока те уходят вглубь.

— Но что с теми, кто не магик? — грубо прервала её Радка. Она спиной чувствовала, что супруг заинтересовался их разговором и как хищный зверь подобрался поближе. Это хорошо. Мейнгриму она верила, он не даст её в обиду, хоть и обругает потом за пустоголовость, пусть! Терпеть у неё больше не было сил.

А что вопрос был щекотливым — она чувствовала это всей кожей. Словно маленькие иголочки пробежали по позвоночнику от неприятного взгляда Розы, которая растеряла всё свое благодушие разом, будто надевая маску. Пусть это длилось мгновение, и вот магесса вновь обворожительно улыбнулась и развела руками.

— Я вас не понимаю, Радослава, — повинилась она.

— Не каждый, кто подходит к колодцу, и впрямь оказывается магиком, — терпеливо пояснила Радка.

О, она прекрасно заметила опасливые взгляды Розы по сторонам, словно она не хотела, чтобы их разговор слышал кто-то еще. Не обессудьте, госпожа, ведь голосом Раду небо не обидело. И она не собиралась скрывать что-то лишь потому, что этого хочет чужачка, пытающаяся влезть ей под кожу, стать другом.

Скорее назло, она заговорила еще громче.

— В нашем королевстве, если претендент не магик, то яблоко не тонет, и глупец, напрасно посчитавший себя магиком, должен съесть его целиком. А от воды колодца яблоко становится невыносимо горьким.

Удивительно, ей удалось произнести всё это с легкостью, словно она никогда не грызла это горькое яблоко, не была той дурочкой, что раз за разом верила в свою исключительность. Просто рассказ, ничего больше. Она даже не вздрогнула, когда её обвила рука подошедшего сзади мужа. В последнее время он касался её редко, но сегодня был просто день таких прикосновений. Так можно было и привыкнуть.

— И впрямь забавно, — Мейнгрим, в отличие от неё, говорил совсем негромко, но его голос разносился по всему залу. Магия, куда без неё. — Неужели цветочные едят горькие цветы?

Роза побледнела. Её пальцы словно бледные червяки переплетались между собой, пока она искала взглядом Скарбимежа.

— Я не думала об этом, — пролепетала она. — Я же родилась в городе, откуда мне знать такие подробности?

— Конечно, вы правы, госпожа, — Радка не обманулась ласковому голосу мужа, Мейнгрим так говорил, когда хотел убивать. Она это знала прекрасно, ведь прибить её ему хотелось особенно часто. — Удивительно, как всё забавно проходит у найденных.

— Точно, — с облегчением улыбнулась та, и Радка двинулась за раскланявшимся с Розой Мейнгримом. И трудно не пойти, когда тебе вцепляются в локоть с такой силой, будто собираются сломать руку. Пара томительных минут, и рука снова оказывается на свободе, и Радка смогла потереть пострадавшее место. Они снова нырнули за портьеру, и Радка наконец сообразила, что это отнюдь не украшение зала, а суровая необходимость на приеме, где слишком много магиков, чтобы вести личные разговоры при всех. Даже странно, что к ним не выстраивались очереди из жаждущих.

— Ты удачливая дурочка, — прошипел муж, снова хватая её за руку и прижимая к себе. Со стороны могло показаться, что они уединились, чтобы помиловаться, но Рада сомневалась, что есть еще такие наивные люди. Это вроде как верить в то, что в сортир люди ходят расчесаться или умыться, а в случае магесс — «поправить личико». — Но при этом такая безголовая, что я уже сомневаюсь, удастся ли мне не овдоветь до конца года.

— Что? — возмутилась Радка, но Мейнгрим сильнее дернул её за руку, и она прикусила язык. Это с Евой он мог швырять в неё магией тарелки и не попадать, но она же не думала, что он и впрямь промахивается? Здесь он просто скинет её в портал, который нигде потом не откроется, а сам скажет, что так и было. И гадина Роза первая подтвердит это.

— Именно, — буркнул Мейнгрим, ослабив хватку. Кажется, она произнесла это вслух. — Гадина Роза может что-то сделать со Скарбимежем… как сделала что-то с твоей подругой.

— Ты уверен, что это она? — распахнула глаза Радка и дернулась из рук мужа. К счастью, он держал её крепко.

— Или она. Или нет, — криво улыбнулся муж. — Одно из двух. Но я теперь точно уверен, что она что-то знает. Будь с ней аккуратнее, сколько я могу тебя просить. Я не могу сейчас тебя потерять.

— Хорошо, — бывает так, вроде бы говорят тебе приятное, а на душе становится гадко из-за одного-двух лишних слов? Вот Радке стало именно так гадко. «Сейчас». Нет, она не обманывалась, будто Мейнгрим её любит или всерьез дорожит ей, он вообще волновался только о Еве, да о Скарбимеже, но до чего обидно понимать, что это никогда не изменится. И она не станет достойна даже уважения мужа. Большего ей и не нужно. В конце концов, для неё важнее всего то, что она уже в магическом городе, как и Фабиуш.