Горькие воды Севера (СИ)

— Козявка, если хочешь что-то сказать — говори, а не пыхти, это раздражает, — не отрываясь от своего занятия, выдал южанин. Когда очередной перстень был достаточно отполирован,  пират вытянул руку, оценивая результат своих трудов.

— Они там целуются, — глухо буркнула Элла. Морган скосил непонимающий взгляд на йенту. — Герди с Лау. А меня никто не целует.

— Мала ты еще для этого, — заявление крохи вогнало его в ступор. Девочка же продолжала поджимать пухлые губки и хмуриться, что нервировало моряка еще больше. Уж лучше бы она болтала без умолку…

Браун поднялся со своего места и, разминая шею, подошел к Элле, которая даже глаз на него не подняла. Он опустился перед девочкой на корточки, беря малышку за руку. Обычно такие душевные порывы ему были далеко не свойственны, но подобное поведение маленькой йенты рвало мужчине душу.

— Эй, ну ты чего? — он  ободряюще улыбнулся, но сделал только хуже — на глазах у малышки заблестели слезы, — Козявка, только не вздумай реветь! Ну?

Элла громко шмыгнула носиком  и поджала дрожащие губки.

«Вот черт», — только и успел подумать Морган, когда девочка снова повисла у него на шее, обнимая ручками и утыкаясь личиком ему в плечо.

— Ты меня сейчас всего соплями измажешь! — попытался отшутиться он, но почувствовал, как ребенок ощутимо вздрогнул всем телом и крепче прижался. — Ну ладно тебе… Элла? Посмотри на меня.

Девочка отрицательно мотнула головой и обняла его ногами, окончательно повиснув на южанине, подобно обезьянке, благо мальчишечья одежда позволяла это сделать. Браун растерялся еще больше, машинально обнимая ее за талию, чтобы маленькая йента не свалилась.

Внезапная мысль озарила пирата, и он похлопал малышку по спине.

— Эй, бельчонок, пусти-ка, у меня для тебя есть кое-что.

Это была особенная вещь на чрезвычайно особенный случай, который все никак не подворачивался, но теперь момент был идеальным.  Морган выудил из-под пояса самый маленький из своих кошельков и потянул за шнурок. Элла терла заплаканные глаза и любопытно тянула шею, но ростом едва доставала мужчине до пояса, так что разглядеть ничего не могла.

Это был не просто кошель с побрякушками. В маленьком кожаном мешочке лежали самые ценные и памятные вещицы, и не обязательно их ценность мерилась в материальном плане. Несмотря на всю свою зачерствевшую пиратскую натуру, иногда он мог быть весьма сентиментальным.  Вот как сейчас.

Морган вновь опустился на одно колено, держа в пальцах золотое кольцо с огроменной розовой жемчужиной, размером с лесной орех.

— Знаешь, Козявка, эта вещь многое для меня значит, — начал он, старательно подбирая слова, — когда-то давно я должен был подарить его той единственной, которая стала бы ждать меня с моря и любить, как никого.

— А почему не подарил, — Элла шмыгнула носом и внимательно посмотрела на задумчивого пирата, который гипнотизировал кольцо, — Испугаться?

— Честно говоря, да, — усмехнулся он, — Единственная была так себе, потому что не я ее выбирал. Она была дочкой какого-то там чинуши, и до того дня я ее в глаза не видел. Так вот… Я дарю его тебе, и когда ты вырастешь, а кольцо станет в пору, то вернусь… за тобой. Так что береги его, слышишь?

Маленькая йента распахнула зеленые глазенки и не поверила ушам. Морган грустно улыбнулся и погладил девочку по щеке. Все ж запала ему в душу эта егоза. А ведь у него могла быть такая же, не сбеги он тогда.

Элла осторожно приняла подарок и прижала его к груди, ласкаясь о широкую ладонь мужчины, как котенок.

— Я люблю тебя, Мор, — пискнула девочка, перед тем, как снова повиснуть на шее южанина, который на этот раз так же крепко обнял ее, стискивая зубы.

«Давай еще слезу пусти, тряпка!» — прорычал про себя Браун, судорожно выдыхая.

— Но помни, Козявка, не раньше, чем кольцо станет в пору, — шепнул он йенте на ухо, зарываясь носом в мягкий шелк золотых волос.

— Не раньше, чем станет в пору, — шепотом повторила девочка.

Лаури и раскрасневшаяся Герди появились через четверть часа. Девушка смущенно кусала губы и держала норманна за руку. Судя по тому, как она смотрела на сейдмана, то надежды и мечты молодой северянки не разбились о неприступность белобрысого знахаря. Ниссен закинул сумку на плечо, и повернулся к девушке, обнимая ладонями ее лицо. Мужчина что-то тихо сказал на своем языке, а затем нежно поцеловал йенту сначала в лоб, а затем в губы.

Элла же при этом скривилась, будто ей попался гнилой орех. Все это время она сидела на коленях у Моргана и слушала об очередном морском приключении, порываясь снова заплести его длинные волосы.

— Обещай мне, моя йента, что будешь слушаться старших и не перечить сестре, — присел возле пирата Лаури, трогая малышку за плечо. Девочка важно кивнула, а затем обняла его за шею, как до этого обнимала Брауна.

— Обещаю. А ты, — обернулась йента на южанина, — поклянись, что не будешь обижать Лау!

— Честью моряка, миледи, — отсалютовал мужчина. — В путь?

— В путь, — кивнул северянин, отпуская девочку и поднимаясь на ноги.

*