Горький дым полыни (СИ)

«Мой маленький брат, надеюсь, в Секторе фантастических зверей нет таких мерзких существ, которые иногда забредают в аврорат. Не забудь про обед».

Сегодня окно министерского кафе показывает какую-то ночную улицу, полную огней и спешащих людей. Тесей с любопытством всматривается в здания, пытаясь понять, что за город. Язык вывесок ему не знаком.

— Будете заказывать?

Тесей отвлекается от созерцания окна и смотрит на подошедшую официантку, перед которой парит блокнот и самозаписывающая ручка.

— Спасибо, я дождусь брата. Но не откажусь от кофе.

Чашечки маленькие, идеально белые, с чернильной «М» с волшебной палочкой — знак Министерства. Тесей терпеть не может эту официальность, но кофе и правда неплох. Он почти допивает, когда появляется запыхавшийся Ньют и плюхается напротив.

— Извини, но у нас такая самка диринара!..

— Сначала реши, что будешь на обед. А потом рассказывай.

Ньют знает, что спорить бесполезно, поэтому оглядывается в поисках официантки. Тесей сдерживает улыбку при виде брата, увлеченного очередной зверушкой. Он готов к тому, что стоит Ньюту сделать заказ, он разражается бурным описанием этой самки диринара. Тесей понимает только, что это какая-то птица, и вежливо кивает.

Они почти заканчивают с тушеным мясом, когда Ньют говорит, что вечером у него встреча бывших сокурсников.

— Нет, — Тесей резко царапает вилкой по тарелке.

— Что?

— Ты не пойдешь.

— С чего это? Мне уже обещали принести лукотруса.

— Только не сейчас. Киприан Страйк на свободе, он уже наслал на тебя одно проклятье. Хочешь еще?

— Я трансгрессирую сразу на место встречи. Там же толпа волшебников.

— Нет.

— Ты что, хочешь меня запереть?

— Если потребуется.

— Не сходи с ума, Тесей.

Есть больше не хочется. Положив вилку на тарелку, Тесей сцепляет руки на белоснежной скатерти. Он не может отпустить Ньюта. Только не сейчас.

Он уже не смог защитить его один раз.

Ньют хмурится, смотря в тарелку, перебирает кусочки мяса, не накалывая ни один.

— Тесей, я всё понимаю, но тут мне правда ничего не грозит. Я хочу встретиться с ними. Нельзя же запереться из-за какого-то психа.

Тесей чуть не говорит, что можно. Вовремя спохватывается и даже не может понять, что вызывает у него больший ужас: мысль, что Ньюту снова навредят, или что он правда готов запереть брата.

— Ньют…

— Нет, Тесей, я не буду сидеть дома, там же лукотрус! Киприан Страйк в любом случае не нападет на такое количество волшебников.

Он говорит что-то еще, отрывисто, сбиваясь в словах, но Тесей слышит только интонации. Гул голосов министерского кафе смазывается, отходит на второй план, проваливается в темную бездну, куда утягивает и самого Тесея.

Не оглядывайся.

Мрак засасывает, проникает в поры кожи, тяжелыми каплями скользит, увлекая вниз. Тесей трясет головой, возвращаются звуки кафе, взволнованный голос Ньюта, который зовет брата по имени. Ощущение его руки на плече.

Темнота отступает, Тесей видит, что всё еще сидит в кафе, вцепившись руками в столешницу. Костяшки пальцев побелели.

— Ты как, Тесей?

— Всё нормально, — хрипло выдавливает он. Переводит дыхание и продолжает куда увереннее. — Правда.

Ньют садится на место, вид у него встревоженный.

— Это проклятье?

— Да.

— Сходи к целителю.

— Вряд ли он скажет что-то новое…

— Пожалуйста, Тесей.

Никто не помнит имя целителя, который работает в Министерстве — хотя все знают, что к нему заходят, в основном, авроры.

Прокуренный мужчина с копной тронутых первой сединой волос и лучиками морщинок в уголках глаз. Никто не знает о его семье или личной жизни, зато он постоянный гость в аврорате на всех пьянках — для которых он же сам притаскивает спирт.

Другие отделы только закатывают глаза и говорят, что если бы они пили столько, сколько авроры на праздники, то давно бы умерли. Авроры усмехаются, что кто умеет хорошо работать, тот хорошо и пьет.

Мало кто знает, что первый стакан они всегда поднимают молча — за тех, кто не вернулся.

В первый раз Тесей познакомился с целителем через месяц после начала работы в аврорате. Пришел к нему с разорванным плечом, щедро заливая кровью пол — какой-то маг натравил собственноручно выведенную когтистую тварь.

Было адски больно, но Тесей тогда решил, что скорее умрет, нежели это покажет. Целитель оглядел его с ног до головы. Заявил:

— Пол будешь сам вытирать.

Тесей стойко выдержал неторопливое зашивание разодранного плеча, которое целитель промывал не только спиртом, но и дымом неизменной сигареты. Тесей всё-таки вырубился после, но целитель сказал, что он неплохо держался.

— После такой кровопотери я думал, ты рухнешь прямо на пороге. А теперь иди отсюда, надеюсь, больше ко мне не вернешься.

Конечно же, это было не так.

И Тесей один из немногих знал, что жена целителя была маглом и давно умерла, зато осталась любимая дочка, сейчас она училась в Хогвартсе и мечтала пойти по стопам отца.

Однажды, уже после войны, когда авроры что-то праздновали, они сидели вдвоем прямо на столе, на каких-то важных бумагах, и целитель, с подернутыми поволокой после спирта глазами, говорил:

— Хорошо, война прошла. Надеюсь, моя дочь никогда не узнает, что это такое.