Горький квест. Том 3

Проходя на обратном пути мимо двери комнаты-магазина, Наташа столкнулась с выходящим оттуда Сергеем. В руках у него была матерчатая сумка с продуктами.

– Купил? – с интересом спросил Артем, чья очередь была следующей.

– Ага!

– Надо говорить не «купил», а «отоварился», – поправил его Семен. – И запомни: при советской власти все более или менее стоящее не продавали, а давали или выбрасывали. Ты же хорошо чувствуешь слово, должен понимать, что разница принципиальная.

– Понял, учту. А когда мне можно заходить?

– Продавцы сами позовут, не волнуйся.

Наташа следом за Сергеем стала протискиваться в тесном коридоре вдоль очереди, обогнала его и подошла к своему месту, между Гримо и Маринкой. Сердце ее бешено колотилось. Вот сейчас он подойдет, Виссарион Иннокентьевич скажет ему, что Наташа вызвалась помочь, а она ответит, что из этих кур «табака» не получится и она лучше приготовит им что-нибудь другое, например потушит курицу в сметане с чесноком или сделает котлеты… Завяжется разговор, Сергей пригласит ее к себе… Хотя как же она уйдет, очередь ведь… Надо играть по правилам. Ничего, главное – договориться.

Утихшая было свара в очереди оживилась, только поводом теперь был уже не Тимур, а Вилен, изображавший человека, которому «в больницу». Наташа так волновалась, ожидая начала разговора с Гримо и Сергеем, что в первый момент вообще не поняла, что происходит. Сергей все не подходил, он застрял возле Евдокии и о чем-то тихонько беседовал с ней. Наташа не сводила с него глаз, а в голове звучала старая печальная песня:

Что касается меня, то я опять гляжу на вас,
А вы глядите на него,
А он глядит в пространство…

– Юра! – послышался из глубины квартиры голос Надежды Павловны. – Ты здесь?

– Да! – громко отозвался завхоз. – Я нужен?

– Не могу окно закрыть, щеколду заело!

– Иду!

Он ловко пробрался внутрь и скрылся. Теперь доктор Качурин стоял прямо за Маринкой, и Наташе казалось, что она слышит у себя за спиной негромкие голоса, но не могла заставить себя обернуться и посмотреть, кто разговаривает. Она оцепенела, глядя на Сергея и Евдокию. Ну почему, почему она такой тормоз? Почему не сообразила заговорить с Сергеем сразу же, как только он вышел, чтобы он увлекся и прошел мимо этой странной молчаливой Дуни? Ведь такая прекрасная возможность представилась! Можно было спросить о покупках, о Полине и Ирине, игравших роли продавщиц, можно было даже попробовать обсудить слова Семена о разнице между «продавать», «давать» и «выбрасывать». Артем сказал, что все понял, а Сергей? Она, Наташа, например, не совсем поняла. Нутром чувствует эту разницу, а объяснить так четко и красиво, как это обычно делает Артем, не может. Можно было начать обсуждать феномен очереди… Да много поводов для разговора, выбирай любой! А она, как дура, молча шла следом за ним, а когда он остановился около Евдокии, просто прошла дальше.

– Товарищи, ну поверьте, у меня жена в больнице, ей нужно диетическое питание, я должен успеть сварить бульон и отнести ей…

– Не пускайте его без очереди! У нас у всех кто-нибудь в больнице лежит, так что, теперь всех без очереди отпускать?

– Да пропустите его, ну что вы, в самом деле…

– А вы не командуйте!

– У меня тоже времени нет, мне за внуком в садик надо, а я стою! И вы постоите, не развалитесь!

– Так в больницу же… Диетическое…

– Да не слушайте вы его, знаем мы эти штучки! В больницы после семи вечера не пускают, а сейчас уже без двадцати семь. Вы, мужчина, врите да не завирайтесь!

Открылась дверь, выглянула Ирина.

– Подходите, – бросила она Артему, потом перевела недовольный взгляд на очередь и вдруг гаркнула отвратительным базарным голосом: – Граждане, не орите, мешаете работать! И очередь не занимайте, товар заканчивается.

Свара мгновенно утихла, повисла тишина. Наташа очнулась. Сергей по-прежнему стоял около Дуни. Но, возможно, это ничего не значит…

Вернулся Юрий.

– Я стоять не буду, – заявил он. – Раз товар кончается, значит, мне точно не хватит. Это мое несчастье по жизни, всегда всё заканчивается ровно передо мной.

Наташа молча кивнула.

– Значит, и нам не хватит? – послышался сзади голос доктора. – Думаете, нам с девушкой тоже не имеет смысла стоять?

– Смысл всегда есть, – непонятно ответил завхоз.

Интонация у него была странной, но Наташа так расстроилась, что не стала думать об этом. Сергей отошел наконец от Евдокии и остановился около актера.

– Почему ты так долго в магазине торчал? – спросил Гримо подошедшего Сергея.

– В кассу большая очередь была, – с усмешкой ответил тот.

– Ох уж эта Полина! Знаю ее вредный характер. Небось, она придумала? Иришка у нас добрая, она не стала бы тебя мытарить.

– Добрая? А что ж на вас кричала, как подорванная?

– Роль такая. Вот Наташенька… – начал Виссарион Иннокентьевич, но ей уже совсем не хотелось, чтобы ее приглашали в гости или просили помочь.

Ей хотелось одного: убежать к себе, закрыться в своей комнате и лечь, отвернувшись к стене.