Горький принц (ЛП)

Амон с интересом наблюдал за всем этим обменом репликами. Его рука небрежно лежала на подголовнике позади нас, его пальцы играли с моими локонами, и я боролась с желанием утонуть в его прикосновениях. Я отчаянно нуждалась в его руках на себе. Его рот.

“ Я думал, мой вечер испорчен, ” сказал Данте, сворачивая сигарету одной рукой. Я предположила, что, если бы мы не были в машине, он бы закурил. “Но я вынужден исправиться. Это довольно занимательно”.

Я села прямо, забыв обо всем. — Наши вещи все еще на пляже.

Амон покачал головой. “Я все это забрал”.

“ Слава Богу, ” пробормотала я. — Бабушка не купила бы мне другой телефон, если бы я потеряла этот.

Шесть месяцев назад я уронила телефон, делая селфи на балконе. Он отскочил от балкона через трехдюймовую щель и упал на тротуар. Он разбился вдребезги и восстановлению не подлежал. Можно было подумать, что я разбила любимый бабушкин фарфоровый сервиз.

“К черту телефон”, - сказала Афина. “Я была в ужасе от того, что нам придется возвращаться в Париж поездом или автостопом в одних купальниках”.

“Если бы люди останавливались ради нас в зимней одежде, они определенно остановились бы ради нас в бикини”.

Да, однажды из-за Рэйвен нас убьют. В конечном итоге мы попали бы в газеты. Я уже видел заголовки газет: “Пять безрассудных американских девушек разрублены на куски и выброшены в море”.

“ Если мои братья узнают, они убьют меня, ” пробормотала Айла. “ Что я говорю… Это вопрос ”когда", а не "если". Она запустила руку в волосы, ее лицо побледнело. “Черт”.

“Бабушка, вероятно, посадит нас под домашний арест на всю жизнь и выгонит из страны”,- подписала Феникс. “Тогда скажи папе, чтобы он перестал платить за обучение.”

“Что она сказала о твоем отце?” С любопытством спросил Амон, в то время как Данте уставился на нее так, словно ему заплатили за это.

Я бросила удивленный взгляд на Амона, надеясь, что он все еще мой парень после того трюка, который мы только что провернули.

Прежде чем я успела открыть рот, Данте ответил: “Не беспокойся о том, что кто-нибудь узнает. Мы подчистили все записи, так что никто, кроме нас, не узнает, что тебя сегодня арестовали ”.

“ И придурок с проломленной головой, ” напомнила ему Рейвен. — Похоже, он из тех, кто умеет держать язык за зубами.

“Ненадолго”, - мне показалось, что я услышала голос Данте, но я не была уверена.

Вместо этого я повернулась, чтобы встретиться взглядом с Амоном. “Откуда ты знаешь, что Феникс сказал что-то о нашем отце?”

Он пожал плечами. “Я начал изучать ASL”, - признался он.

Я понял это прямо там и тогда. Амон Леоне был для меня — в этой жизни и в следующей.

40

АМОН

D

в нашей комнате на яхте царил полумрак, хотя спящую Рейну окружал золотой ореол. Свечение вокруг нее могло быть игрой лунного света, но я так не думал. Девушка излучала солнечный свет даже в кромешной тьме ночи.

— С днем рождения, девочка с корицей, — прошептала я.

Она словно услышала меня, тихий вздох слетел с ее пухлых розовых губ, и она пошевелилась, но не проснулась. Как только мы вернулись, девочки разбежались. Кроме Феникс, которая продолжала смотреть на меня и настаивала, чтобы ее сестра переспала с ней. Мы не знали, где они планировали остановиться на ночь в Сен-Тропе, но это не имело значения. Данте и я не оставили места для переговоров, вернувшись прямо из полицейского участка на нашу яхту. У нас было достаточно места, и мы могли уберечь их от неприятностей здесь.

Но Рейна была хрестоматийным определением слова "упрямый". На самом деле, у Мерриам-Вебстер должна быть ее фотография рядом со словом. После спора с Фениксом и победы она попыталась убедить меня сделать ей подарок на день рождения.

Затем, чтобы убедиться, что я понял, чего она хочет, она окинула меня взглядом без всяких оговорок. Ее кожа цвета слоновой кости вспыхнула, когда она сказала: “Мне не нужны материальные блага, Амон Леоне. Только ты”.

Эта женщина погубила бы меня. У меня была некоторая честь, но я не был святым. И все же я отказал ей. Даже когда она поджала губы и прошлась руками по мне, я держался твердо. Будь я проклят, если лишу ее девственности и сделаю ее первый раз чем-то менее запоминающимся. Я хотел быть для нее первым и последним. Я хотел ее каждый раз. Осознание этого заставляло это чувство собственности и одержимость расти, быстро и яростно.

Конечно, у меня были большие планы на ее день рождения в Париже, но теперь, когда мы оказались в Сен-Тропе, все они пошли прахом. Так что я строил новые планы. Но сначала я бы проучил ублюдка, который посмел схватить ее за задницу, что ты не трахался с моей девушкой и остался в живых, чтобы рассказать об этом.