Горький привкус победы

— А я за спрос денег не беру, — улыбнулся Афанасьев. — Считайте это актом доброй воли. Хотя, если честно, это и есть та самая личная заинтересованность. Вы же в курсе моей истории. Ну что меня со службы поперли за грехи. Жена говорила, что грехи сочинили? Так вот, это правда. А на самом деле я уличил начальство во мздоимстве, а начальством моим и был как раз господин полковник Соколовский…

— М-м-м, — покивал Василий Павлович. — Понимаю: долг платежом красен?

— Немножко не тот случай, — не согласился Вадим Иванович. — Напраслины возводить не собираюсь. Но если бывший шеф виновен, буду рад, когда он получит по заслугам. Более того, не против, если доказательства его вины будут добыты с помощью вот этих рук.

Он плотоядно пошевелил пальцами, делая хватательные движения. Будто бы представлял, что в них извивается подлый полковник.

Шаров молча смотрел на шевелящиеся афанасьевские пальцы и удовлетворенно покачивал головой…

С этого времени оба, Василий Павлович Шаров и Вадим Иванович Афанасьев, бок о бок стали вести «частное» расследование двух криминальных событий: бандитского нападения на Центр имени Вернадского и убийства академика Павла Шарова.

«Нет, здесь их просто не достать, не выкурить, — размышлял Паша, неспешным шагом пробираясь через лес к автобусной остановке на шоссе. — Это не коттедж, а настоящее фортификационное сооружение. За бетонным забором в полтора человеческих роста видна только крыша трехэтажного особняка, крытая натуральной черепицей. По углам забора телекамеры — хорошо, что не пулеметные гнезда. Поверху забора наверняка натянута „колючка“. Во дворе глухо ворчат собаки. В общем, принцип „мой дом — моя крепость“, в самом прямом смысле этих слов, в действии».

В животе засосало, и «разведчик» вспомнил, что с раннего утра ничего не ел. До автобуса еще оставалось время, и мужчина сел на поваленное бревно, расстелил клеенку и разложил на ней нехитрый обед из рюкзачка: хлеб, луковицу, пару картофелин, яйцо, несколько кружков колбасы. Налив чай в крышечку термоса, он пошарил рукой в бауле и выудил на свет еще и пищу духовную — старинную книжицу. Вот, пожалуй, как их можно было бы…

«Газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10–15 м.

Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.

В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных — лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось…»

Коттедж Галаева, разумеется, не крепость Осовец. Отражение газового штурма 6 августа 1915 года, конечно, является блестящей страницей в истории русской армии, но охранники из ЧОП «Кондор», которых младший из Шаровых видел у ворот дачи, вряд ли додумаются поливать двери из чайника…

«Размечтался, — сам оборвал свои размышления Паша. — Можно хлором травануть, ага. Можно стратегический бомбардировщик с небольшим ядерным зарядом по „девять-один-один“ вызвать. Почему бы заодно уж и Бэтмену не позвонить? Все ведь это из одной серии. Лезут в голову идиотские мысли, а убийцы гуляют живы и здоровы. И не подберешься же к ним ни с какой стороны».

Он зло захлопнул старинный учебник, взглянул на часы, сделал последний глоток чая и быстро собрал рюкзак. Закинув поклажу за спину, сошел с едва заметной тропы и стал ломиться через кустарник, выбираясь на шоссе напрямки.

К остановке Павел Шаров и автобус подошли одновременно.

Он занял все сиденье, пристроившись с краю, с намерением предложить место какой-нибудь симпатичной девушке, чтобы нескучно было ехать. На следующей остановке в автобус вошли два мужика с огромными рюкзаками и поинтересовались, свободно ли. Но Паша заявил, что занято, поскольку увидел за их спинами миловидную молодую брюнетку. И заинтересованно оценил ее хорошо сложенную фигуру. Она взяла у водителя билет и окинула взглядом заполненный салон. Люди стояли в проходах. Павел махнул ей рукой. Она удивленно посмотрела в сторону молодого человека. Жестом он объяснил, что рядом с ним есть свободное место, и она, с трудом пробиваясь между плотно стоящими людьми, подошла к Шарову. Он встал, взял у нее довольно увесистую сумку и пропустил к окну. Девушка села и посмотрела на Павла с благодарностью:

— Спасибо.

Павел улыбнулся в ответ. Вблизи попутчица оказалась просто красавицей.

— Я специально для вас это место держал, — наклоняясь к ней, тихо произнес он.

Она взглянула на него, удивленно приподняв узенькую бровь.

— Мне интуиция подсказывала, что в автобус обязательно войдет красивая девушка. Как видите, я не ошибся.

Красивая девушка улыбнулась: