Горький привкус счастья

Сказать подруге, что чего-то подобного она давно ожидала от Валеры, Саша не могла. Ничего не поделаешь, есть мужчины, которые выживают только в условиях полнейшего комфорта и всеобщей заботы. А проректор по науке вполне может создать такие условия. И опять будут поездки за рубеж, и премии за интенсивность труда… в очередной постели. Потом, возможно, на смену этому проректору придет другой со своей дочкой или внучкой. И так до седых волос…

– Знаешь, мне Валера всегда казался таким сложно устроенным. Таким не похожим на других мужчин. И потом, посмотри на меня. Курица курицей, а он… – Закрыв лицо руками, Ольга опять разрыдалась.

Говорить дальше о том, какая она курица и какой Валера, Ольга не стала. Конечно, курица, раз такой мужчина ушел к другой.

– Он и женился на мне только из-за моей академической семьи, – отрешенным голосом проговорила Ольга.

– Не говори глупости. Валера тебя любил.

Ольга перестала рыдать и осмысленно посмотрела на Сашу. Вселенское горе, как вселенский потоп, начал понемногу отступать.

– Я как-то случайно подслушала разговор родителей, что у Валеры свои планы. Только было это все накануне свадьбы. Я тогда и слушать ничего не хотела. Я в него влюбилась сразу, как открыла ему дверь.

Она так же открыла дверь Стрельникову. И тоже влюбилась. Хотя влюбилась она гораздо раньше, когда увидела Стрельникова у Софьи Петровны.

– …Получается, что отец был прав. Столько лет прожил в моей квартире, пил, ел, одевался. Спал все это время со мной, а сам подыскивал кого-нибудь по перспективнее. Чтобы поудобнее было. Вот и Яну нашел. Господи, как все примитивно! А сегодня сказал, что ему положена часть квартиры. Представляешь? Часть квартиры моих родителей!

Ольга опять заплакала. Саша на миг забыла о Стрельникове. Она нисколько не сомневалась, что Валера способен на подлость, но что бы на такую, неприкрытую и нахрапистую, – в голове не укладывалось.

– Я не знаю, что делать. Голова идет кругом. Саша, что мне делать?

«Срочно надо позвонить Стрельникову. Он разберется во всем. Есть же какие-то законы. Он все объяснит и все будет хорошо. У него есть Говоров. Все будет хорошо. Только звонить Стрельникову уже нельзя, – спохватилась Саша. – Будет уж совсем нечестно. Подумает, что сама нарочно придумала».

– Оля, ты иди домой, приведи себя в порядок, да и я хотя бы оденусь. Я завтра позвоню адвокату. Очень хорошему адвокату. Он обязательно поможет. Все еще поправимо.

Что поправимо, Ольга так и не поняла. Ничего поправимого уже не могло быть. Валерий ушел от нее навсегда, назвав ее курицей. И она стояла, отупев, наблюдая, как муж уходит от нее к племяннице или дочери, или просто какой-то родственнице проректора по науке. Это, конечно, беда, но беда свершившаяся. А вот как быть с квартирой? Как это поправить? Она даже не нашлась, что сказать ему в ответ. Стояла и молча ревела.

За Ольгой хлопнула дверь. Саша снова почувствовала себя сильной женщиной, какой была всегда до встречи со Стрельниковым. От нее зависела Ольга. Она была хоть кому-то нужна, даже необходима. Жизнь продолжается. Надо только согреться и как следует выспаться.

Утром она проснулась рано, за окном только светало. По квартире разливался запах кофе. Она с замиранием сердца пошла на кухню. У плиты стоял Стрельников. Она хотела спросить, что он будет делать, если вдруг потеряет работу, сможет ли он жить без своего банка, но не успела. Мешали поцелуи.

– Ты выйдешь за меня замуж? – в который раз спросил Стрельников.

– А сколько прошло дней после предложения?

– Больше трех, – уверенно ответил Стрельников.

– Тогда – да!

– Новый год мы встретим в Севастополе.

– Ты думаешь, меня вот так возьмут и запросто отпустят в отпуск?

– На свадьбу официально дается три дня отпуска. Но ты бери больше.

Потом, когда радость немного улеглась, ей стало даже неловко, что вот так она внезапно сорвалась в отпуск, никого не предупредив заранее. И больных всех надо передать Дуднику. Она представила его недовольный голос и массу претензий. И Дудник заставит написать выписки двоим пациентам и будет прав. Не уходят в отпуск, бросив все дела, вот так внезапно.

Подавай, видишь ли, им отпуск. Замуж им невтерпеж. Дудник был против ее отпуска. Он шутил, а она взяла и расплакалась…

– Да, ладно, не реви. У тебя что, кто-то умер? – участливо спросил Дудник. – Ну, если не умер – значит все поправимо. Правда, Елизавета Евгеньевна? А выходить замуж, как и жениться, спешить не надо. У меня опыт. Ну, раз невтерпеж…

Потом Дудника вызвали к пациенту, а она осталась сидеть в ординаторской. Ей было стыдно за свою слабость и слезы. Она даже не знала, почему заплакала. Накатило все и сразу.

– Ты чего это бросилась рыдать? Рассказывай по порядку.

Порядка никакого не было. Она достала с сумки «на все случаи жизни» пакет бумажных салфеток и вытерла лицо.

– Мне на днях Лагунов звонил. Никуда он не уехал. Работает.

– Странно. Обычно, я в таких делах не ошибаюсь. А звонил чего?

– Просто так.