Горький, свинцовый, свадебный

Явной неприязни он не проявлял. Он знал, что сюда приглашены только люди определенного круга, никаких попрошаек. Где Валя взял приглашение, Лера до сих пор не знала. Вероятнее всего, у той китаянки, что привезла их в квартиру.

— Ваша память вас не подводит, я пришла, чтобы представить себя сама. Меня зовут Валерия.

— Очень приятно. Чем обязан?

— Я бы хотела поговорить о Птицелове.

Что-то мелькнуло в его глазах, но что — Лера не разобрала. Она не была сильна в толковании того, что не связано с притяжением между мужчиной и женщиной. Зато убедилась, что муж не ошибся: Хромов точно что-то знает.

Однако сам Хромов признаваться в этом не спешил.

— Не уверен, что понимаю, о чем вы.

— Это человек, который сводит пары. — Лера уверенно смотрела ему в глаза. — Очень влиятельный человек. Мне передали, что вы его знаете.

— Кто мог это передать?

— Да знаете… болтают то тут, то там…

— Не всем слухам можно верить, — усмехнулся Хромов. — Некоторые из них совсем уж нелепы. Но даже если бы я, допустим, знал такого человека, к чему он вам, прекрасная леди?

— Такая слава, как у него, не возникает на пустом месте.

— И что с того?

— Может, мне очень нужен его профессионализм!

Валя рассказал ей, что у Хромова не было ни жены, ни детей. Следовательно, сам он в услугах Птицелова не нуждался и не пользовался ими. А раз он так активно продвигает этого мошенника, они должны быть друзьями.

Хромов смерил ее изучающим взглядом.

— Вам? Для кого же?

— Для себя.

— Невозможно. Может, я и слышал об этом Птицелове… Но слышал я только то, что он помогает людям, у которых есть определенные трудности личного характера. Он не мог понадобиться вам.

Бинго. Хромов вел себя именно так, как она ожидала — как вели себя многие мужчины. Значит, и ей следовало продолжать в привычном стиле.

Лера чуть развернулась, почувствовала, как бархатная шлейка платья сползает по плечу. Она выждала пару секунд и только потом поправила ее. Все это время Хромов пристально наблюдал за ней.

— Вы думаете, я не могу страдать от одиночества? — жалостно спросила она.

— Чтобы разрушить ваше одиночество, вам достаточно просто пальцами щелкнуть.

— Пока вот не щелкается. Мне тридцать восемь, но, как видите, одна.

Ее обручальное кольцо осталось в квартире; она убедила Валю, что это всего лишь отвлекающий маневр.

— Птицелов — сомнительный тип. Я бы не рекомендовал вам с ним связываться.

— Значит, вы его все-таки знаете! — обрадовалась Лера.

— Слышал кое-что. Вы слышали обо мне, я — о нем. Когда ходишь по всем этим светским раутам, много чего наслушаешься.

— И много вы о нем слышали?

— Что есть такой ушлый торгаш человеческими душами. Не поймите меня неправильно, но он мне точно не друг. Я восхищаюсь им как бизнесменом. Но рекомендовать его я могу лишь тем, кто мне лично неприятен. Тем более, говорят, он сейчас затаился и заказы не принимает. Почему — не знаю.

— И как же выглядит такая рекомендация?

Мимо них прошел официант с бокалами. Лера сделала шаг в сторону, пропуская его, но показательно оступилась и чуть не упала, вынуждая Хромова поддержать ее. Это уже было не для шпионской миссии, а для ее собственного развлечения.

С такими людьми она никогда не сталкивалась. Он ее очаровывал.

— Вы любите картины, Валерия?

— Безумно. Разве не поэтому мы оба сегодня на выставке картин?

— Тонко подмечено. Я собираю их. Не знаю, какую купить, какая больше подойдет к моей нынешней коллекции.

— Чтобы узнать об этом, мне нужно посмотреть вашу коллекцию, — кокетливо заметила Лера.

— Я бы дорого заплатил за такое мнение! Может, подъедем ко мне? Это недалеко. Если мой шофер не подведет, мы успеем съездить в мой дом и вернуться сюда, чтобы приобрести картину.

— Думаю, это будет увлекательно.

Как же она была права, когда сняла обручальное кольцо!

Уходя из картинной галереи, Лера еще помнила о своей миссии, понимала, что, оставшись наедине с Хромовым, сможет узнать больше. Но она не была уверена, что к концу вечера не забудет об этом окончательно.

* * *

Во второй половине дня она перестала отвечать на его звонки.

Вроде бы взрослые люди, не подростки, и не нужно такому удивляться, но Егор сразу почувствовал неладное. Стало как-то холодно внутри, как будто в самом сердце открылся провал.

Так бывает, когда у тебя за спиной ложь. Огромная такая и опасная, как хищное животное. Твоя жизнь может быть идеальной, сказка с розовыми пони и хрустальными замками. Но там, где заканчивается вся эта радуга, начинается ложь. И ложь тебя убивает.

Объективных причин для беспокойства не было. Утром, когда он уезжал на работу, все было как обычно. Они проснулись вместе, она приготовила ему завтрак. Он поцеловал ее в щеку, а потом осторожно прикоснулся губами к ее животу, в котором рос их ребенок.

Ей не обязательно было уходить с работы так рано, но Люда сама приняла это решение. Она очень беспокоилась о малыше, хотела избежать любого риска. Сейчас, когда погода была не по сезону зимней, а на крышах нависли угрожающие сосульки, она нечасто выходила из дома.