Горько-своевременные мысли. Что будет с Россией?

Широким слоям партхозноменклатуры, рассчитывавшим на советских руинах приватизировать в свою пользу народную собственность и в итоге замыслы эти успешно осуществившим, идейные привязанности также были чужды – ничего личного, только бизнес. Впрочем, и те, кто выполнял за них идейное оформление приватизации и перехода к дикому капитализму, либерально-антисоветский окрас приобрели «без году неделя». Еще за пару лет до Беловежья они, как Е. Гайдар, сидели в журнале «Коммунист» и тому подобных изданиях и структурах и проповедовали рыночный социализм. Да кстати, и став либерал-капиталистами, они действовали раннебольшевистскими методами и с большевистским пылом, в худшем смысле этих слов. Наконец, «крепкие хозяйственники» типа Лужкова, Черномырдина и Сосковца (сейчас бы их назвали технократами, хотя это не совсем синонимы), довольно быстро если не вытеснившие, то потеснившие «гайдаровских мальчиков» в верхних эшелонах, тем более не страдали каким-то статистически значимым антисоветизмом, их сильной стороной и козырем была как раз хорошая советская управленческая школа.

Часто в деструктивном антисоветизме и антикоммунизме, якобы сильно помогшем приблизить Беловежье, упрекают русских национал-патриотов. Но они были как «белыми», так и «красными», причем полного развала СССР не требовали и белые – даже Солженицын предлагал сохранить ядро из России, Белоруссии, Украины и Казахстана. Известное и часто вспоминаемое предложение Валентина Распутина объявить о независимости РСФСР от Союза было сформулировано в форме вопроса («может быть, России выйти из состава Союза, если во всех своих бедах вы обвиняете ее и если ее слаборазвитость и неуклюжесть отягощают ваши прогрессивные устремления?») как часть большого выступления и озвучено в момент отчаяния, во время бурного всплеска русофобских настроений на имперских окраинах.

Ельцин еще до конфликта с Горбачевым, будучи московским градоначальником, встречался с лидером общества «Память» Д. Васильевым, явно имея в виду использовать русских националистов в качестве дополнительного политического топлива. Однако затем он разве что мимолетом оказывался их краткосрочным попутчиком на некоторых отрезках своей борьбы. Да и то в основном это выражалось лишь в использовании элементов «русской» риторики. Куда с более явной охотой и, очевидно долгосрочно он сотрудничал с национал-сепаратистами из союзных республик, да и российским автономиям, как мы помним, предлагал брать суверенитета столько, сколько они могут унести. Так что хоть сколько-нибудь заметную вину и роль русских национал-патриотов в распаде страны найти сложно. Как, увы, и в реальных действенных попытках спасти ее от распада и перехватить инициативу у Горбачева, Ельцина, а лучше у обоих.