Горькое лекарство

Ну, и что делать в такой ситуации? Ордера нет, Шеин ведь не рассчитывал на сопротивление, и выбивать дверь права не имеет… Развернувшись, Антон сделал единственное, что представлялось возможным в данных обстоятельствах – кинулся к выходу в надежде перехватить пацана на улице. Однако несмотря на то, что он не стал дожидаться лифта, а пробежал по лестнице несколько пролетов, опер опоздал: Арефьева и след простыл! Тогда Шеин побежал обратно, опасаясь, что Семенюк, оправившись, запрет входную дверь, и тогда он не сумеет попасть в квартиру, чтобы поговорить с ним – придется дожидаться ордера или снова разыскивать участкового. Он успел вовремя: толстяк, поняв, что остался в квартире один, вышел из комнаты и метнулся в коридор, столкнувшись носом к носу с Антоном. Тот быстро захлопнул дверь и поспешил перекрыть хозяину путь назад.

– Я вызову полицию! – снова возопил Семенюк.

– Я и есть полиция! – рявкнул Шеин, раскрывая документ и протягивая его поближе к близоруким глазам хозяина квартиры. – Если бы ты дал мне шанс, я бы раньше представился, но ты зачем-то решил устроить гонки!

– Откуда я знал, что вы – полиция? – обиженно пожал плечами Семенюк, однако Шеин заметил, что он сразу успокоился, поняв, кто перед ним.

– Зачем ты предупредил Арефьева?

– Кого предупредил?

– Не играй со мной! – прорычал опер, теряя терпение: мало того, что он пробежался туда и обратно по лестнице на предельной скорости, так еще и к Сурковой придется возвращаться несолоно хлебавши и признаваться, что упустил малолетку, а помешал ему ботан-жирдяй!

– У меня есть все основания задержать тебя, Семенюк, за препятствование органам следствия и укрывательство преступника!

– О-о-о, погоди, командир, какого такого преступника?! – выставил ладони вперед Роман. – Это Дениска, что ли, преступник?!

– Именно Дениска! – буркнул Шеин.

– И в чем его обвиняют?

– Обвиняет у нас прокурор, а твоего малолетнего приятеля пока только подозревают в преследовании, попытке намеренного наезда на человека и, возможно, даже в нескольких убийствах!

– Да вы что, с дуба рухнули?! – позеленев, пробормотал Семенюк. – Дениска, по-вашему, кто – Бен Ладан?!

Антон немного смягчил тон – в конце концов, Роман и в самом деле не заслуживал такого давления.

– Рома, пойми одно, – сказал он. – Ты у нас кто? Великовозрастный дядька, который почему-то прятал у себя в квартире несовершеннолетнего!

– Да ему просто некуда больше пойти! Сеструха кони двинула, в квартиру не вернешься – платить-то ему нечем, тетки из опеки на пятки наступают, да еще этот… – Семенюк осекся и кинул быстрый взгляд из-под очков на Шеина. Однако тот зацепился за его последние слова.

– Кто – «этот»? – требовательно поинтересовался он.

– Никто! – поспешил ответить толстяк, но опер не намерен был отступать.

– Одевайся, Рома, поедешь со мной! – скомандовал он и полез за пазуху за наручниками. При виде металлической конструкции Семенюк весь затрясся, напомнив Шеину фруктовое желе (впечатление усиливал апельсиновый цвет волос). Довольный произведенным эффектом, Антон сказал: – Ну, чего ждем? Ручки вперед!

– А это… обязательно? – дрожащим голосом проговорил «хакер». – Может, как-нибудь договоримся?

– Договоримся, если ты договороспособен!

– Я – да, я – очень… Проходи, командир, в комнату, лады?

И он засеменил впереди, прокладывая путь – на этот раз не торопясь.

* * *

Юсуф Сафин оказался солидным мужчиной пятидесяти с лишним лет. Когда Белкин продемонстрировал ему документы и представился, он не выказал ни малейшего беспокойства: судя по всему, его документы были в порядке, и никакой вины он за собой не ощущал. Однако Сафин удивился, узнав, по какому поводу явился человек из СК.

– Вот мой мобильный, – сказал он, протягивая Александру трубку – маленький телефончик с крошечным черно-белым дисплеем. – Он всегда со мной!

– Да мне ваш сотовый без надобности, – ответил молодой оперативник. – Я хочу знать, кто мог им пользоваться, кроме вас?

– Пользоваться?

Юсуф говорил по-русски неплохо, но с сильным акцентом – вероятно, этого слова он не понял.

– В смысле, кто мог звонить, кроме вас? – переформулировал вопрос Белкин.

– Мунир мог, – начал перечислять Сафин, – Бобак мог, Зохид мог, еще Пируз, Салмон, Рузбех…

– Постойте-постойте! – взмолился Белкин. – Кто все эти люди?

– Друзья мои. Живу я с ними.

– Где живете?

– Квартиру снимаем, на восемь человек… Спасибо председателю, хорошая женщина – нашла нам квартиру, работу дала… – Юсуф потряс веником, которым до встречи с Александром усердно мел асфальт перед кирпичной многоэтажкой.

– Ясненько, – вздохнул опер. Он отлично понимал, сколь мала вероятность того, что кто-то из гастарбайтеров написал Князеву сообщение с обвинением в убийстве.

– А в чем дело-то, начальник? – полюбопытствовал Юсуф, глядя на него прищуренными темно-карими глазами. – Зохид что-то натворил, да? Вот я его отцу позвоню…

– Почему Зохид?

– А что, Салмон?

Разговор мог продолжаться сколь угодно долго, поэтому Белкин решил сказать правду:

– С вашей трубки послали угрозу одному человеку.