Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф

— Ну, петух так петух, — согласился Пётр Егорович, — а что тебя так беспокоит этот случай с Галиулиным?

— Вся колония говорит, что это я его посвятил в туалетные работники. Теперь точно и его рихтовку мне припишут.

— Советую забыть пока о нём. Приедет следователь и пускай разбирается вместе с кумом Фенюшкиным, а у нас разговор к тебе по другой теме, — более важный для нас и думаю для тебя тоже.

…Учёба в этот день Беде в голову не лезла, в душе закралась неясная тревога. Он думал, где и на чём мог проколоться. «Возможно, кто — то слышал и видел, как он учил и давал таблетки Сабантую? Нет, всё было тихо и не видимо. А может эта тёмная, устроенная Шамилю, совсем не работа татар»? — осенила его внезапно набежавшая мысль.

После школы он зашёл в кабинет воспитателей. Его уже ждали. Пётр Егорович налил всем чаю и нарезал в бокалы своего знаменитого гигантского лимона.

— Садись Сергей, пей чай. Разговор будет долгий. Я не буду ходить кругами, а скажу тебе напрямую при всех воспитателях. А ты уж думай, как тебе поступить?

Беда затаил дыхание, ожидая неприятного вопроса или стегающей нотации по его шуточным, лживым экспромтам.

— Мы хотим предложить тебе почётную должность, — начал свою речь Кольцов, — быть председателем отряда. Это будет для тебя важным шагом к досрочному освобождению. Мы поняли и знаем, что в колонии ты приобрёл непоколебимый авторитет и сохранить надлежащую дисциплину в корпусе можешь только ты. У нас в отряде двести человек, в основном ребята неплохие и мы всегда занимали первые места по всем дисциплинам. Но вчерашний вопиющий поступок твоих товарищей подрезал все достижения отряда. А это говорит о том, что мы сегодня по социалистическому соревнованию скатываемся на последнее место. В итоге за такой резкий скачок весь наш педагогический состав отряда лишился на долгие времена премий. Но наши премии не столь важны, главное в этом круговороте пострадают воспитанники. Наш отряд могут в течении шести месяцев лишить УДО. Отчасти, тут и твоя вина имеется. Почему ты их не предостерёг от этого необдуманного шага? Гесс в июне ушёл бы в обязательном порядке домой. Как экзамены бы сдал в школе, без задержки очутился на своём Урале. А теперь ему Уральские горы придётся смотреть из окон взрослой колонии, где сидят в основном отпетые бандиты со своими дикими законами. Где они водку достали, я у тебя не спрашиваю, знаю, что не скажешь. Но главное подумай над моим вопросом? Торопить тебя не будем, до вечера думаю, успеешь обдумать наше предложение. А вместо Гесса мы поставим Самохина, но ты помоги ему заработать авторитет.

— Пётр Егорович, я рад, что вы оказываете мне доверие в очень серьёзном деле, и я обязательно обдумаю ваше предложение. А, то, что вы спрашиваете, где ребята достали водку и сомневаетесь, что я вам не скажу об этом. Скажу, тут секретов никаких нет.

Беда начал рассказывать заготовленную им свою версию, когда они все сидели на вахте, которую должен был изложить и Филат, до того, как его поведут в изолятор.

— Бутылку они нашли в предбаннике у Кума, в разваленном столе, когда спускались из санчасти. Юрка сел портянку, перемотать, а стол совсем развалился, из ящика в это время выкатилась бутылка водки. Они эту находку и оприходовали сразу. Почему Кум к ним прибежал, потому что их видели у него и слышали, как завалился стол. Он пропажу обнаружил и к нам в отряд. Вот вам и результат. Он специально, наверное, там её спрятал, а то заскучал без работы. Карцер, говорят, месяц пустовал.

— Твоё предположение, неверное, — сказал Кольцов, — если карцер пустует, в этом есть и его заслуга.

Беда допил чай, поблагодарив всех за оказанное ему доверие, пошёл к себе в отделение.

— О чём говорили с тобой? — спросил Юрка.

— Спрашивали, где вы водку достали. Я им сказал, как мы договорились.

— Правильно. Мы отряднику объяснительные уже отдали.

— А ещё мне предложили встать во главе корпуса. Два месяца говорят, эта должность пустует. И на Витькино место хотят назначить Самохина, просят, чтобы я ему авторитет раздул. Он парень ниже среднего уровня, неопрятный постоянно. И говорит себе под нос всегда. Что они в нём нашли, не понимаю?

Думаю, что родители Самохина и Пётр Егорович хорошо знакомы, между собой, — сказал Гесс. — Мне отрядник недавно говорил, чтобы я его готовил в звеньевые. Точно Петя и отец Самохина имеют совместные обязательства, друг перед другом, возможно и корыстные. Я видел, как Самохин выносил из его кабинета сумку с мёдом, но это теперь не моё дело, — безразлично произнёс Витька.