Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф

— Я ни в чём не виноват, — дрожащим голосом произнёс Дуду, — и к Африкану претензий никаких не имею.

— Ты не имеешь, а он к тебе имеет, и свои претензии он тебе изложит через любой толчок, который ты пожелаешь выбрать. А если он поскромничает, то я поступлю с тобой в точности так же, как это сделал минуту назад с твоим земляком. Он уже своим телом собрал всю мочу с пола, — пугал Беда.

Вдруг в туалете появился Витя Зуб и Гиря, которого Беда видел впервые.

С заспанными лицами они вбежали в туалет. У Зуба в руках была дубинка, скрученная из газет:

— Почём базар, Беда? — спросил Зуб.

— Сейчас узнаем, торг не закончен.

— Я всё скажу, — взмолился Дуду, — избить Африкана нам приказал Вадим. Сказал, этим мы проверим залётного, зелёного авторитета Беду.

— Ты чего змей нахалку шьёшь, я тебе глотку перережу за это, — потянул на арапа Вадим.

Беда краем глаза взглянул на Милого. Спесь с него была сбита и по его лицу было видно, что он разуверился в дутом авторитете Бурого.

— Милый, а ты что скажешь? — Подумай парень? Ты ещё молодой, сидишь недавно. Лагерную карьеру испортишь, в помойках будешь ходить до конца срока. Одумайся, тебе мы зла не желаем, — наставлял на путь истинный Милого Витёк Зуб.

— Да, я подтверждаю слова Дуду. Вадим сказал, что всю ответственность за бучу берёт на себя.

— Что, Вадим, скажешь на это, или копытами опять будешь бить? — спросил Беда.

— Мне кажется, я сам попал в непонятную историю с этими пацанами. Они, переусердствовали, — оправдывался Вадим. — Беда, давай забудем это недоразумение? У нас же с тобой общий кент Лоб. Если бы он был здесь, мы бы мирно с тобой разрешили это маленькое недоразумение. Катастрофы никакой не произошло. На зонах часто проверки устраивают молодым.

— Может быть, и устраивают, но не через унижение других молодых, и ты пять минут назад обещал поднять всю зону и посадить кого — то на ножи, а сейчас ты предлагаешь, забыть конфликт. Ты мне дуру не гони, не то мигом унитаз сейчас чмокнешь.

— Ножи это уже серьёзно, — качая головой, сказал Зуб, и с размаху ударил дубинкой по голове Вадима.

— Ой, сука, ты чего делаешь, — взревел он, — вы за это ответите, что над авторитетом чините самосуд.

— Кто тебя авторитетом наделял? — спросил Витёк Зуб, — ты сам его приписал себе. Зона ещё молодая, а недовольств в отношении тебя достаточно на зоне. Все ждали момента, когда ты в конец загрубеешь. А сегодня ты с лужка поднял себе неприятность. Сам — то ты, сколько пацанов и мужиков по беспределу опустил? Тебе власти захотелось, ты её получишь. Чего ты подвалил к Беде сегодня? Что великим старостой стал, — паханом зоны? Пока вы с Бедой сидели в курилке, он расколол тебя до самой попки.

— Витёк, да ты чего мне тискаешь, мы же приятели. Кого я по беспределу опустил, всё было выполнено по делу. Лишака, я не давал.

— Ты у хорошего парня Тимохи занял крупную сумму денег, и чтобы не возвращать их заделал ему липовую кражу тушёнки из тумбочки с участием твоего подручного Ушана, — сказал Витёк. — Подкинули банки в Тимохину тумбочку. Тимоху избили, и теперь он в крысах ходит, а бабки крысе можно не отдавать.

— Ты ужасные вещи рассказываешь Витёк, — удивлённо сказал Беда.

— Всё это фуфляндия и к этому вопросу у меня будут свои разъяснения, — отпирался Вадим.

— Не верьте ему? — осмелел Дуда, — он нам с Милым сегодня задание дал, проверить сидор Беды, и все письма и другие бумаги забрать незаметно.

«Все бумаги говорит, отдадите мне, а сидор назад положите».

— Дуда, я что — то не пойму, ты — то, как с Вадимом перехлестнулся? — с ненавистью спросил Беда. — Сегодня поднялся на зону и сразу к ногам авторитета липового припал.

— Мы с ним кровные земляки и по первому разу на шестой зоне вместе чалились, — ответил Дуда. — И Юру Лба я тоже хорошо там знал.

— Что авторитет зоны теперь скажешь? — проскрипел зубами Витёк.

— Братишки, я виноват перед вами. Век свободы не видать. Хотел только проверить его.

— Помышлял ознакомиться с письмами и сплести интригу? — со свирепым лицом, надвигался на него Зуб, — да родственник он Минина, пускай тебя это не волнует. Это я говорю, и Лука может подтвердить.

Беда подошёл спокойно к Вадиму, и никто глазом не успел моргнуть, как Бурый пополз по стене от его мощного удара.

— Может форшмануть его для надёжности, чтобы никогда не лез в авторитеты, — предложил Лука.

— Не надо, он никуда больше не полезет. Отсиженный им большой срок надо уважать. Он будет жить теперь тихо, — не дал опустить его Зуб.

— Правильно я говорю, Вадим?

— Угу? — простонал он.

— А вы ребята, чего стоите? — посмотрел Беда на Милого и Дуду, — исправляйте свою ошибку быстро. Базар закончен.

Милый и Дуда подошли к Африкану и вежливо извинились перед ним, пожав ему руку.

Все ушли по своим местам, оставив, валяться в туалете Бирюка и Вадима.

В эту ночь Беда не спал, нервы были расшатаны до предела, и он мысленно аплодировал в это время себе.

На следующий день за завтраком в столовой, к нему подошёл Зуб и мужчина лет тридцати пяти, которого звали Спирька. Он крепко пожал Беде руку.