Горничная с секретом

Эйнар поначалу смотрел на моё умение менять облик и делиться силой настороженно и как-то хмуро, что ли, тем более что времени объясниться у нас просто-напросто не было. Но чёрному монстру драконопотомок противостоял насмерть, вмиг растратив свою обычную весёлость и остроумие.

Не только Эйнар Сварт смотрел на меня новыми глазами: я тоже открывала Хранителя Севера для себя с новой стороны, видя перед собой другого человека. Немногословного, серьёзного, задумчивого. Скупого на эмоции. Прирождённого главнокомандующего, который в два счёта организовал для осады не только собственную стражу, но и поселян, которые прежде оружия опаснее вил и топоров в руках не держали.

По тому, как Эйнар общался с людьми и отдавал распоряжения, организовывал оборону сразу становилось понятно и благородное происхождение, и недюжий опыт ведения военных действий. У Эйнара Сварта была ещё одна черта, незаменимая для правителя: он буквально видел людей насквозь и, несмотря на строгость, не спрашивал с человека больше его возможностей.

Не только я отметила таланты нашего сюзерена: будь на то воля мелких, они ходили бы за зеленоглазым главнокомандующем хвостиками. Вот только в нашем бедственном положении каждая пара рук была на счету и свободного времени у малышни попросту не было.

К тому же Олаф при каждом удобном случае норовил отвлечь детей, занять их, на правах старого друга. Ко мне молодой кузнец даже не приближался, правда, я постоянно ловила на себе его взгляды. Ревность, обида, непонимание – вот что читалось в его глазах, и, помимо того, проглядывалось нечто похожее на… осуждение, как ни парадоксально это звучит.

Об особенностях наших отношений, а скорее, партнёрства с зеленоглазым знали все. Конечно, мы старались не устраивать «подпитку» на публике, но ведь и дракон не придерживался некого расписания для атаки! После первого же дня в пещерах даже самые недалёкие смогли сложить два и два и скумекать, откуда у северного лорда внезапно прорезались чародейские силы.

На зеленоглазого смотрели как на героя, как на единственную надежду и свет в окошке.

На меня, прежде уважаемую дочку ведуна смотрели как на девицу не самого примерного поведения. Конечно, в настоящий момент все понимали, что без этой моей безнравственности просто никак, осуждать в открытую никто не решался, но мне достаточно было ощущения липких, сверлящих взглядов между лопаток и шепотков за спиной. В сравнении с ежесекундной угрозой жизни это были, конечно, мелочи, и всё же было обидно.

Выходит, зеленоглазый у нас теперь герой, а я…

…В общем, дядюшка, от которого никогда не укрывалось моего душевного состояния, не замедлил воспользоваться свободной хвилиной, чтобы посвятить северного лорда в историю моего появления на свет.

Сам дядюшка читал золотой свиток – оказалось, я могу извлекать его из портала-пустышки в любое время и там же прятать снова.

По мере рассказа лицо зеленоглазого каменело и под конец казалось высеченным из скалы.

Не говоря ни слова и избегая смотреть в мою сторону, Эйнар поднялся и скрылся в сумраке подземных коридоров.

Глава 8

…В первый же день, когда Эйнар помог спастись моим родным и Маланке, я долго плакала и ещё дольше просила прощения у дядюшки.

Ну, чего мне стоило с самого начала его послушаться?!

Так хотелось Ивасика на ноги поставить, для Соль новые, удобные блокираторы выправить, в школу юных чародеев определить девочку, дядюшке силы вернуть…

Вернула, ничего не скажешь.

И утрата золотых сугримов теперь была такой мелочью по сравнению со злом, воцарившемся на земле по моей вине…

Даже то обстоятельство, что эти смутные подземные дни помирили дядюшку с Маланкой, и не только помирили, но, пожалуй, что и сблизили, как-то не радовало.

Чувство вины, подкрепляемое каждым злобным рокотом, каждым ударом сверху, резало по сердцу и не позволяло думать ни о чём другом.

Хорошо ещё, что я с детства привыкла к труду и сейчас могла позволить себе съедать себя заживо без отрыва от работы.

Уход за ранеными, готовку, уборку и стирку даже в наших полевых условиях никто не отменял.

Покормив старого, подслеповатого пса Дуника с рысью Котей, я приласкала Пыжика, нашу почтовую сову. Затем подоила Анелку: та даром, что маленькая, а молока даёт много, жирного, вкусного, питательного, что для всех нас сейчас кстати…

Отдав крынку Марыське, которая после гибели тётки руководила сельскими девушками-стряпухами, я перекинулась с ней парой фраз и перешла к осмотру раненых. Помогла накормить, сменила повязки и компрессы. Затем, вооружившись Маланкиной ступой, принялась толочь в пыль сухой укрепляющий сбор для поддержания сил. Как-то понятно было, что силы нам всем ещё понадобятся. И очень скоро.

Вот только что могут несколько вёсок против целого дракона?

Помощь из королевств ещё когда прибудет.

Да и поможет ли та помощь.

Поручив фасовать получившийся порошок Ашке с Ешкой, я спустилась к крохотному роднику, бьющему из скалы, напилась, умыла лицо.

– Йеннифер, – тихо позвали сзади.