Горные дороги бога

– Ну как я мог сделать настоящую? – развел руками садовник. – Всего лишь попытался приблизиться, найти похожую ягоду… Почти получилось.

Хм. Еще один довод в пользу сомнений Конрана. Его приятель не просто не делал попыток искать кого-то, а тратил свое время совсем на другие вещи. Свое уже свободное от чужой воли время.

– Пить нужно медленно, маленькими глотками… Да что я тебе рассказываю? Ты и сам все знаешь! – подмигнул демон по имени Глоди, по очереди подвигая к нам стаканчики из лакированного дерева.

Пахло заманчиво. Почти одурманивающе.

– За встречу! – провозгласил садовник, пригубливая вино и шумно вдыхая ноздрями густой аромат.

Лус последовала его примеру, блаженно зажмурившись.

– Если отличия и имеются, то я их не чувствую. Знатная каинна!

– А вы не хотите попробовать? – Демон словно впервые заметил мое присутствие. – Это вино императоров. Другого шанса, поверьте, вам не представится.

Я поднес стаканчик ко рту, и в памяти всплыла совсем свежая картинка.

Меня уже угощали вином. По-дружески. С самыми лучшими намерениями. И что из этого получилось?

– Пожалуй, воздержусь. Не знаю, кто такие императоры, о которых вы говорите, но мне явно до них далеко.

– Как хотите, – пожал плечами садовник, а в следующую минуту капли драгоценного вина полетели мне в лицо.

За такой поступок, что в нашем мире, что в любом другом, наглецу полагается воздавать по заслугам, и я шагнул к обидчику, но на моем пути невесть откуда вдруг появился стол. Прямо на уровне глаз, и даже выше. Да, намного выше. А вдохом спустя моему взгляду и вовсе оказались доступны только пол да покрытые коркой высохшей грязи сапоги.

– Ты прав. Далеко тебе до императоров. И с каждым мгновением будет становиться все дальше! – хохотнул демон по имени Глоди. – Вкус получился похожим, я старался, как мог. А вот последствия…

Он прошел мимо меня туда, где должна была сидеть Лус, но когда я смог повернуть голову, то с удивлением увидел девичье лицо примерно на том же уровне, что и свое. На полу. С закрытыми глазами.

– Демону оно не повредит, – продолжил садовник разговаривать сам с собой, потому что явно не рассматривал меня в качестве собеседника, а своего приятеля отправил в беспамятство. – Сделает смирным и послушным на время. Хотел бы увидеть здесь Либ… Только настоящую, а не эту наглую подделку! Думал разбередить мне сердце воспоминаниями? Добился своего. Только зачем, Конран? Зачем? Она всегда пряталась за твоей спиной, пока могла. Прикрывалась твоим именем. Думала, это меня остановит… Останавливало, да. Пока я не понял, что тебе наплевать на нее. Что она ничего для тебя не значит. И нужно было только выбрать удачный момент… Но знаешь… – Он наклонился над телом Лус, позволяя мне увидеть свой профиль. – Знаешь, она ведь тоже догадывалась. Чувствовала, что настоящей помощи от тебя не дождаться. Поэтому и сбежала.

– Подлец, – тихо прошептали девичьи губы.

– О, я был в ярости! Представляешь, каково это, преследовать день за днем и в последний миг упустить желанную добычу? Я не мог не отправиться следом, иначе какой же из меня охотник? Думал, что смогу ее настичь сразу же… Просчитался. Час времени нашего мира может обернуться здесь месяцем, если не повезет, а мне не повезло. Да подвернулся еще и этот упертый старикан!

Садовник поднял неподвижное тело, оставляя в поле моей видимости только подол платья.

– Он заставил меня делать то, что я раньше терпеть не мог. И заставлял так долго, что однажды я почувствовал к этому вкус. А потом все начало получаться! Все, как мне хотелось. И сейчас получится.

Тяжелые шаги перенесли его через порог, на посыпанную мелкими камешками площадку перед крыльцом.

– И тебе лучше будет смириться поскорее, иначе… Не получишь удовольствия!

Раскатистый хриплый смех растворился в шуме листвы где-то за дверьми дома. Где-то далеко, вместе с девичьим телом, которое я обещал защищать. А мне ведь нужно идти следом…

За ней.

За ним.

За ними.

Пол не желал расставаться с моим лицом: удалось лишь немного приподняться, чтобы не елозить носом по шершавым доскам. Ноги не слушались. Не желали отталкиваться. Оставались лишь руки, пальцы на которых согнулись один раз и больше не могли изменить свое положение.

Больно не было. Ничуть. Но ощущение сознания, отделяющегося от плоти все дальше и дальше, оказалось намного омерзительнее нытья всех ран, что я получал прежде. Меня словно свежевали, не удосужившись сначала убить. Слой за слоем медленно снимали сначала кожу, а потом принялись за мышцы. За каждое волоконце…

В саду дело пошло живее. Наверное, потому, что крюками занемевших пальцев удавалось цепляться за дощечки дорожки. Иногда вырывая их с корнем из земли, в которую они были старательно вдавлены, но чаще помогая продвигаться вперед. Куда именно, я уже не видел: перед моими глазами почти сразу же после порога наступила ночь. Пронизанная звездами, не дававшими света.