Город

Глаза начали привыкать к темноте. Он различил нездешнее свечение стен. Фелл пригляделся, потом осторожно коснулся стены рукой. Пальцы нащупали нечто мягкое и весьма неприятное. Это нечто еще двигалось, как живое. Содрогаясь, Фелл отдернул руку и стал оглядываться в поисках выхода.

Что-то осторожно шевельнулось поблизости… Задыхаясь от ужаса, Фелл мгновенно выхватил меч. Потом, чуть успокоившись, стал двигать туда-сюда головой, ловя хоть тень во мраке. Заметив наконец в окружающей мгле пятно темноты поплотнее, Фелл сморгнул грязь и повернулся в ту сторону.

У него перехватило дыхание. Прямо в воде в нескольких шагах от него лежал длиннобородый старец в лохмотьях. С трудом удалось рассмотреть лысую голову с жидкими остатками волос, прилипшими к коже. Казалось, он был привязан к противоположной стене толстыми нитями слизи, тускло светившимися, как и сами стены вокруг. Желудок Фелла противно завозился внутри, но в это время старец умоляюще воздел руки, и воин осторожно шагнул вперед.

Свет сделался немного ярче. Фелл смог рассмотреть, что старик был поистине древним. Лицо, изборожденное морщинами, напоминало оплывший воск. А слизистые путы, тянувшиеся к стенам и полу, как выяснилось, произрастали прямо из тела.

В потемках шевельнулось что-то еще. Фелл с горем пополам различил вторую тень, прижимавшуюся к старику. Это было животное, что-то вроде очень крупной собаки. Фелл видел, как блеснули сперва глаза, а потом и клыки, когда оно то ли зашипело на него, то ли зарычало. На свету переливался широкий ошейник. Существо вскинуло голову и облизало старцу лицо. Потом повернулось и стало смотреть в сторону. Фелл проследил за его взглядом и увидел солдата в мундире Тысячи. Утопленник, да помогут боги его душе…

Старик что-то пробулькал. Воин не сразу сообразил, что тот силился произнести его имя:

– Фелл…

– Чего ты от меня хочешь? – резким от ужаса голосом спросил он.

Человеческое существо шевельнулось, раздался чмокающий звук, словно под водой что-то подалось. Фелл с омерзением попятился.

– Помоги мне, – довольно внятно сказал голос.

Фелл замер в отчаянии, не зная, что делать. Он полагал, что должен убить эту тварь. И вот она перед ним, неспособная защититься… А его одолела жалость. Чем бы ни было это создание, оно жестоко страдало. Или было как-то покалечено. Надо было сделать шаг вперед и прикончить его. Избавить от мучений. А он не мог.

Он вспомнил недавний морок, ту тяжесть на своей груди. Стоило представить, что «оно» нашарило его, пока он валялся без чувств… ползало по нему… Фелл содрогнулся, давя приступ тошноты.

Он поднял меч…

– Фелл, – прозвучал за спиной еще один голос, показавшийся прохладным ветерком в невыносимо душный день, – Ареон не может причинить тебе зла, и ты ему тоже. Идем.

Фелл крутанулся. Марцелл Винцер стоял подле него с таким видом, словно с самого начала там был. Без оружия, Фелл сразу это заметил. Марцелл смотрел на существо у стены с неким чувством, похожим на сострадание.

– Идем, – повторил он. – Вот сюда.

Повернулся, безбоязненно подставляя спину, и пропал под аркой во тьме. Фелл убрал меч и двинулся следом.

* * *

Один за другим они поднялись на пролет винтовой лестницы. Были это те же ступеньки, по которым он бежал вниз? Нет, здесь горели факелы, а сама лестница оказалась шире и выше. По ощущениям, подъем длился пару часов. Марцелл нисколько не тяготился этим и шагал с непринужденной энергией юноши. Уставший Фелл с трудом поспевал за ним и только гадал, когда уже кончится эта лестница. Потом он понял, что проголодался, и попробовал вспомнить, когда же в последний раз ел.

Как бы то ни было, он чувствовал себя спокойным и умиротворенным, как, пожалуй, никогда в жизни. Теперь он знал, что Мэйсон был прав: Марцелл станет хорошим императором. Таким, который восстановит былую славу и величие Города. Человек внизу – всего лишь дряхлый, выживший из ума старик. Куда такому еще и править? Очень скоро он либо умрет сам, либо будет убит. И смерть станет для него благом. Фелл задумался: не вернуться ли в подвал да не прикончить ли его? Но продолжал идти вперед, увлекаемый мощной харизмой Марцелла. Откуда-то сверху забрезжил дневной свет, Фелл расслышал отдаленные звуки сражения. Он с любовью подумал об Индаро, Броглане, Гаррете, Дун… обо всех, кто так мужественно сражался. Скоро все кончится. Наступит мир…

Продвигаясь вверх, к свету, он был счастлив, как никогда.

Лестница наконец завершилась, и Фелл понял, что успел настать новый день. Солнце во всей утренней славе выплывало в небесную синеву. Фелл стоял на высокой квадратной башне, ощущая под ногами старинные доски. Стены были выложены из светлого кирпича. Посредине деревянного пола красовалось странное стеклянное сооружение. Фелл подошел, присмотрелся. Некогда это была пирамида. Теперь бо́льшая часть стекла отсутствовала, а оставшееся заросло мхом и почернело.