Город Антонеску. Книга 2

Так и в обвинительном заключение записано: «Ион Антонеску и те, которые проводили его политику, являются виновными в бедствии страны… Поставив страну на службу гитлеровскому врагу, они предали интересы румынского народа…»

Да и сам процесс называется «процессом Великого национального предательства».

Вот ведь какая несправедливость – всю жизнь Антонеску, с его точки зрения, «служил румынскому народу», очищал его от «еврейской скверны», боролся за превращение Румынии в великую страну – «Романие Марэ», надеялся войти в Историю, по меньшей мере, как Михай Витязул…

И такое дикое обвинение!

Такой позор!

Приговор был объявлен 17 мая 1946 года, в пятницу, в 7 часов вечера.

Из 24 подсудимых семеро были приговорены к смертной казни.

Антонеску встретил приговор удивительно спокойно.

В последнем слове он воспользовался цитатой из речи римского полководца Сципиона: «Тебе, неблагодарный народ, не останется даже мой прах!»

И от него, действительно, вскоре не останется даже пепла.

С исчезновением Антонеску исчезнет возможность появления его на Нюрнбергском процессе, и возникшая после доклада Зори «румынская проблема» тоже исчезнет.

Вот и разгадка тайны расстрела Антонеску!

На этом можно было бы и закончить наш рассказ.

Но тут неожиданно оказалась, что исчезновение Антонеску не решает проблемы.

Оказалось, что есть еще один человек, связанный с этой проблемой.

Этим человеком был сам герой «румынской эскапады», генерал Николай Зоря.

И вы, наверное, не удивитесь, если мы скажем вам, что Зоря вскоре тоже «исчезнет» и это, его исчезновение, тоже будет покрыто тайной.

ЧП в гостинице «Гранд-Отель»

Зоря был в эти дни в очень трудном положении.

Мы не знаем, что пришлось ему выслушать от примчавшегося в Нюрнберг Вышинского, но известный палач Вышинский мог не только обматерить человека, но и в морду ему «врезать». А в случае с Зорей он и за свою шкуру боялся – ведь с этой «румынской проблемой» ему придется идти к Сталину.

Так что Зорю прежде всего отстранили от работы, но в Москву по какой-то причине не отправили и в течение трех месяцев, с 22 февраля по 22 мая 1946 года, он находился в Нюрнберге.

А 22 мая его нашли мертвым в гостинице «Гранд-Отель».

Официальная версия: неосторожное обращение с оружием.

Семье его, правда, сказали, что это самоубийство.

Сын Зори, Юрий, которому в 1946 было 17 лет, всю свою жизнь пытался узнать обстоятельства странной гибели отца. Он почему-то связывал эту гибель с «тайной Катыни», но, по всей вероятности, ошибался – никакого отношения к Катыни Зоря не имел.

Но вернемся к официальной версии: Зорю нашли, как сказано, в номере гостиницы «Гранд-Отель». Генерал лежал на залитой кровью кровати, и там же валялся его пистолет, который он, видимо, чистил.

Но ведь это абсурд!

Никогда бы не стал боевой генерал чистить свой именной пистолет среди ночи, да еще лежа в кровати!

Но тогда, возможно, действительно, самоубийство?

Зоря, действительно, оказался в весьма сложной ситуации и может быть…

Нет-нет, из-за своей «излишней» честности и принципиальности он не раз попадал в различные неприятности. Его ведь однажды даже уволили из прокуратуры, но он, тем не менее, не пустил себе пулю в лоб!

Ну да ладно, пусть!

Пусть что-то такое произошло: так или эдак – Зоря сам виноват в своей смерти.

Но не следует забывать, где это произошло.

А произошло это в гостинице «Гранд-Отель» – лучшей гостиницы Нюрнберга!

«Гранд-Отель»!

Огромное шестиэтажное здание в сердце старого города.

Роскошь, богатство, хрустальные люстры, мозаичные полы…

Около 200 номеров. Круглосуточное обслуживание.

Администраторы, коридорные, швейцары, горничные, лакеи, официанты и даже дежурный врач.

«Гранд-Отель» мало пострадал от бомбежки и в эти дни был переполнен – около 400 «гостей» со всего света: судейские, прокуроры, журналисты, фоторепортеры, кинооператоры, свидетели обвинения, свидетели защиты…

В основном, конечно, молодые мужчины, вчерашние «солдаты войны», освободившиеся от ее гнета и пребывавшие в состоянии эйфории.

По воспоминаниям очевидцев, «Гранд-Отель» в эти дни напоминал огромный пчелиный улей. Заседания Трибунала были мучительными, вид подсудимых вызывал отвращение, показания свидетелей – ужас, а о документальных фильмах и говорить не приходится, и участники этого невероятного действа торопились вернуться в залитую светом гостиницу, расслабиться и, что греха таить, выпить. Особым спросом пользовались виски и пиво, но и от русской водки никто не отказывался.