Город Бессмертных. Трилогия (СИ)

— Брось, Эн, — ввернул Тангор, до этого времени шедший молча. — Даже если у парня дурные мысли, по крайней мере он нас сперва накормит. Ну, чтобы бдительность усыпить.

— Чтобы оставаться начеку, — хмуро процедила Лисси, потирая кисть, — можешь ничего не есть.

— Я и не собираюсь, — удивленно ответил эльф. — Как можно брать что-то со стола человека, которого придется…

— Пришли!!! — заорал идущий впереди всех Балик и обернулся. — Пришли! — повторил он для пущей убедительности, обводя руками неожиданно показавшийся из-за поворота небольшой дом. — Сейчас будет вам и сытный обед, и с дороги помыться! А коли хотите, то и заночевать можно, чай дале путь-то не близкий?

— Очень не близкий! — подтвердила Лисси. — Мы собираемся…

— Ты один живешь здесь, добрый человек? — перебила ее Альрин. — Как же ты пропитание добываешь?

— Чего там добывать-то, — рассмеялся мужик. — Али рук-ног нет? Охочусь помаленьку, рыбу из речки ношу, да и огород за домом имеется.

— Достойно хозяйство ведешь, — одобрительно заметил Тангор, оглядывая дом.

Сложенный из толстых бревен, тот выглядел небогатым, но очень добротным и надежным. В таком пристанище без опаски можно пережидать любой каприз погоды: яростную майскую грозу или зимнюю студеную вьюгу, которыми так славился здешний край… Неподалеку угадывалась река, точнее — речушка, один из многочисленных притоков Огнекаменной. Если она и была обозначена на каких-нибудь картах, то лишь весьма приблизительным образом. Из-за землетрясений, совершенно не редких в горах, ручьи и реки меняли русло, проявлялись вновь и исчезали в расселинах, иные пересыхали, лишаясь подпитки или даже поворачивали вспять. Со стороны речушки доносилось мерное поскрипывание: верно, хозяйственный крестьянин поставил там колесо под мельницу.

— Добро пожаловать, — Балик распахнул крепкую дубовую дверь и посторонился, пропуская путников. Кони остались пастись на лужайке перед домом. — Вот уж впрямь не думал, что буду сегодня гостей привечать. По этой тропинке, бывало, за год ни едина душа не пройдет, а то нате вам, сразу столько пожаловало!

— Мы тоже не ожидали встретить здесь кого-то, — невесело проговорил Эннареон, оглядывая комнату.

— На карте не указано ни одного приюта на много лиг вокруг, — добавила Альрин, малость схитрив: карт этих мест у них, понятно, не было и быть не могло.

— Да нешто мой домишко можно на карту нанесть? — залился добродушным смехом крестьянин, разжигая огонь в очаге. — Чернил поди не напасешься, всех рисовать-то…

— Вот как? И многих еще мы встретим, идя на юг по тропе? — поинтересовался эльф, нахмурившись еще больше.

Крестьянин отрицательно потряс головой:

— В той стороне не селятся, недобрые там места. К югу до самого Делора, почитай, никого и нет. А вот поверни на восход — и будет вам сперва Хенниг с женой, это бортники, я у них завсегда уток на мед вымениваю. Затем чуть спуститься по склону — и попадете к старому Гавви. Хотя к нему аккурат лучше не соваться, он все норовит сперва стрелу пустить, а потом разговор разговаривать. А опосля Гавви, ежели еще лиг двадцать протопать, будет целая деревня, Вокхаром зовется. Большая — страсть! Там даже кузнец имеется, и корчма…

На столе с невероятной скоростью появлялись нехитрые, но аппетитно выглядящие и сытные блюда: всевозможные овощи, жареное мясо, румяные буханки хлеба и даже вино в кувшине, на стенках которого мелкими капельками собралась вода.

— Все сам, сударь, — отвечал мужик на немой вопрос Эллагира. — Сам сеял, сам собирал, сам пек. Слышали поди, колесо на речке скрипит? То — моя мельница.

— Доброе вино, — выдохнул Тангор, осушив полкружки одним глотком.

Хозяин расплылся в улыбке, довольный от похвалы.

— Да, в прошлый год-то солнышко для винограда аккурат в самый раз светило!

Спутники приналегли на еду, отдав должное кулинарным способностям Балика. Лишь Эннареон сидел, мрачнее тучи, и не притронулся ни к одному кушанью.

— Что с тобой? — с тревогой спросила Лисси, заглядывая эльфу в глаза. — Почему ты не ешь?

— И то верно, сударь! — подхватил мужик. — Аль вы к совсем благородной снеди привыкли?

Тангор, вспомнив переход через Тоддмерскую равнину, когда, бывало дело, он на пару с эльфом уплетал подмоченные дождевой водой и слегка заплесневевшие сухари, явственно фыркнул. На лице Эннареона, однако, не промелькнуло и подобия улыбки. “В конце концов, какая разница, — подумал он, — сейчас или чуть позже.”

— Увы, я не смею обедать в твоем доме. Мы передвигаемся скрытно, стараясь, чтобы ни одна живая душа не узнала. Знай мы, что встретим здесь человека, обошли бы долину широким кругом. Но… мы здесь, а ты нас видел, — мрачно закончил эльф.

— Да что вы, судари! — всплеснул руками крестьянин. — С кем новостями-то делиться? До Хеннига-то, почитай, цельный день идти! А и были б соседи рядом — сроду не приучен языком молоть без дела!

— Ты не понимаешь, — перебил его Эннареон. — Мы должны быть полностью уверены, что ты никому ничего не расскажешь.

Каждое слово прозвучало медленно и значимо.