Город Бездны

– О нет. Я лишь позаботился о том, чтобы он был наказан за совершенное преступление. Но это только начало. Не хочешь ли рассмотреть его получше?

Я поправил распятие так, чтобы она увидела диверсанта. Теперь он был всецело мой. Его уже не нужно было держать прикованным к стене, но я не желал рисковать.

– Он похож на тебя, – изумленно проговорила Констанца.

– У него двадцать дополнительных лицевых мускулов, – пояснил я с отеческой гордостью. – Он может принять какую угодно личину и хранить ее сколь угодно долго. Кстати, он ненамного постарел с тех пор, как я доставил его сюда. Пожалуй, его действительно можно принять за меня.

Я потер щеку, ощутив грубый слой макияжа, под которым пряталась моя неестественная моложавость.

– И он сделает все, абсолютно все, о чем я его ни попрошу. Правда, Небесный?

– Да, – ответил химерик.

– Что ты задумал? Использовать его как двойника?

– Если до этого дойдет. Хотя, откровенно говоря, сомневаюсь.

– Но у него нет руки. Его нипочем не примут за тебя.

Я вернул Констанцу в прежнее положение.

– Поверь, это решаемая проблема.

Подумав немного, я извлек из контейнера с медицинскими инструментами, который стоял рядом с «ларцом Господа Бога», огромный шприц с длинной иглой. «Ларцом» я называл устройство, которое помогло мне разрушить и создать заново сознание диверсанта.

Констанца заметила шприц:

– Это для меня?

– Нет, – ответил я, подходя к цистерне с дельфином. – Это для Слика. Старого доброго Слика, который много лет служил мне верой и правдой.

– Ты собираешься убить его?

– Уверен, что сейчас он расценит это как подарок.

Я откинул крышку цистерны и поморщился – омерзительная вонь раствора, в котором лежал дельфин, ударила в нос. Слик изогнулся вопросительным знаком; я ободряюще похлопал его по спине. Его кожа, когда-то гладкая и блестящая, как полированный камень, теперь походила на бетон.

Игла легко пронзила жировой слой дюймовой толщины. Слик снова дернулся, почти забился, но вскоре успокоился. В его глазу я видел лишь обычное равнодушие.

– Похоже, все.

– А мне показалось, что ты хотел убить меня. – В голосе Констанцы послышалось нервозное облегчение.

– Таким шприцем? – улыбнулся я. – Ты шутишь. Нет, тебе больше подойдет вот этот. – И я достал другой шприц, поменьше.

* * *

Вот и Пункт Назначения, думал я, держась за перила, ограждающие смотровую площадку «Сантьяго». Корабль находился в состоянии свободного падения. Пункт Назначения. Подходящее имя. Планета плыла у моих ног, словно зеленый бумажный фонарь с тускнеющей свечой внутри. Солнце системы 61 Лебедя А, то есть Суон, ярким не назовешь. Расстояние между ним и планетой невелико, но здешний дневной свет совсем не такой, как на Земле, – я помню картинки, которые показывал мне Клоун. Звезда Суон считается ярко-красной, но невооруженному глазу кажется белой. В этом нет ничего удивительного. Еще полтора века назад, до того как Флотилия покинула Солнечную систему, было известно, сколько энергии отбирает эта планета, двигаясь по орбите.

Все это время в недрах «Сантьяго», в одном из трюмов, хранилась вещь невозможной красоты – слишком дорогая, чтобы принести ее в жертву. Сейчас с ней работала бригада техников. Артефакт вынесли из звездолета, прикрепили к орбитальному грузовому буксиру и отправили за пределы гравитационного поля планеты, к точке Лагранжа, между Пунктом Назначения и Суоном. Там положение буксира будет откорректировано легчайшими импульсами ионных двигателей, после чего ему предстоит плавать в космосе веками. Во всяком случае, это предусматривалось моим планом.

Я перевел взгляд с осененной нимбом планеты на черную бездну космоса. Остальные корабли – «Бразилия» и «Багдад» – еще находились в пути. Текущие расчеты показывали, что они прибудут через три месяца, хотя определенная погрешность в вычислениях допускалась.

Это не важно.

Первая группа шаттлов уже совершила рейсы к поверхности планеты, сбросила множество грузовых контейнеров, снабженных радиомаяками. Через несколько месяцев мы сможем их обнаружить. Сейчас один из шаттлов спускался в атмосферу, дельтовидный силуэт был хорошо виден на фоне материкового «языка» в экваториальной зоне – географический отдел окрестил его Полуостровом. Подозреваю, через пару недель они придумают что-нибудь не столь буквальное.

Чтобы доставить на поверхность всех оставшихся колонистов, хватит пяти рейсов. Еще пять – для транспортировки экипажа «Сантьяго» и тяжелого оборудования, которое нельзя сбрасывать в контейнерах. «Сантьяго» останется на орбите – оболочка, не содержащая ничего полезного.

Двигатели шаттла выплюнули пламя, кораблик лег на расчетный курс, и я проводил его взглядом. Через пару минут я заметил у горизонта вспышку – шаттл входил в атмосферу. Значит, скоро он приземлится. На южной оконечности Полуострова уже был разбит временный лагерь, который мы решили назвать Нуэва-Сантьяго – решили уже тогда.

В это время раскрылось Око Суона.

Понятно, что отсюда его было не разглядеть, но в точке Лагранжа уже разворачивался микроскопически тонкий пластиковый экран.

Прицел оказался почти идеально точным.