Город Бога

— Не впадай в истерию, — тяжело сказал Данте. — У нас есть имперские полевые суды Трибунала Рейха и судебные Империал Экклесиас, а вот о вашей шарашке я не слышал.

— Мы реализуем волю самого императора, мы комитет государственной духовности, а, следовательно, наделяем себя правом карать, на своё усмотрение!

— Что тут происходит!? — с негодованием спросил светловолосый высокий и плотный в серо-тёмном френче. — Какого чёрта вы творите!?

— Полковник Георгий, они возлагают на себя полномочия судей, вы можете их сопроводить в заключение… для выяснения обстоятельств?

— Хм, решил поиграть в праведника… не-е-т, мальчик милосердия, мы творим во имя славы Империи, а значит праведная истина на нашей стороне. Я уже казнил тут три сотни человек, и они отойдут в ад, — на этот раз уже безумец зацепился за рукоять и потянул её, вынув длинный ствол револьвера, уставив её на линзу Данте, целясь в глаз. — Давай, забери у меня их, запри меня посмей!

«Вот он и конец» — подумал Данте, зная, что противник перед ним выстрелит и жизнь коммандера оборвётся не от вражеской пули, а от рук «Праведных слуг Рейха».

— Не стрелять! — кричит Яго «Палачам», волнуясь за брата и не желая, чтобы случайный выстрел оборвал его жизнь.

«Что ж ты делаешь дурачок, стреляй, он всё равно меня убьёт», — пронеслись мысли в голове Данте, обрываемые бешеным содроганием сердца, которое вот-вот выпрыгнет из груди и отчётливо слышится в шах.

— Ты, гадина, посмел вступиться за еретиков и отступников, а значит и сам отправишься с ними.

Губы Данте тронула лёгкая улыбка, и его отчаяние сменилось радостью. Он видит, как пространство замерцало, слово его ткань волнуется и негодует от бесчинства, которое тут едва не сотворилось.

— А вот не нужно! — механически проскрипел Андронник, вынырнувший из пустоты и перехвативший револьвер и одним ударом заточенных кончиков пальцев, мелькнувших блестящей лентой, перерезал голенище «праведнику». — Киберарии, выполните директиву «Союзная Блокада»!

Неотложно отовсюду показались полумеханические воители, ставшие отбирать оружие и резать ноги, обезвреживая членов «комитета» и кидая их мордой в камень, сковывая руки наручниками.

— Ты ещё поплатишься, сука! — агонизирует главарь расстрельной банды. — Я… я… рапорт на тебя напишу, уродец! Падла!

— Полковник Георгий, — тут же обратился Данте, — распорядитесь этих горожан увести в безопасное место, а этих мразей заприте в самом вонючем карцере, — как только полковник кивнул и начал раздавать команды коммандер обратил взгляд на Киберария. — Андронник, ты спас меня, я безмерно благодарен тебе.

— Благодарю, — безжизненно пробряцал электронно-металлической гортанью Примас-искупитель. — Я просто просчитал, что твоя смерть это самый худший вариант развития событий, а значит, оставить тебя живых это приоритетная задача.

— Спасибо, спасибо тебе, — с трепетанием продолжает коммандер.

— Ты что же творишь!? — раздалось со стороны по ярости в тембре и голосу Данте узнаёт своего брата, который спустился в составе всего отряда. — Мы из-за твоей бесхребетности и сердоболия могли погибнуть. Ты мог погибнуть брат!

— Моей бесхребетности!?

— Да! А как ещё назвать то, что ты решился вступиться за этих оборванцев!? Это война, тут наши люди умирают, а ты за скот врага цепляешься!

— Брат, они такие же, как мы, пойми это. Да, они ошиблись, выбрав Прованскую Республику и безумную свободу своего государства, да, они готовы гнать нас, но они не подняли на нас оружия, они живут мирной жизнью и не идут воевать. Они — нищие и голодные, да и когда-то и мы были такими. Пойми, Яго, это простые люди, жертвы алчности правящих кругов и они заслуживают снисхождения. Лучше обрати клинок против того у кого есть оружие металла или мысли, кто повинен в преступлении явном…

— … нежели против беззащитного и слабого, на которого клевещут, ибо направив меч на вторых ничего кроме бесчестия не заслужишь, — закончил фразу брат. — Я помню слова из клятвы «Палача». Но это…!

— Уменьшите децибелы крика, вы оба! — призывает к спокойствию Андронник, перебив Яго, и указывает тонкими пальцами в сторону холмищ. — Лучше взгляните и узрите силу прогресса.

Грузные сиренево-серые, отлитые свинцом облака разверзлись, и самый настоящий воздушный исполин спустился из поднебесья. Огромный воздушный корабль, размером с авианосец, явился сверху, демонстрируя технологическое превосходство Рейха. Длинный вытянутый корпус покрашен в краски цвета ночи, на палубе которого уставлено всё орудиями, защищающими одну башенную постройку, его борта венчают восемь исполинских реактивных двигателей и девятый где-то на корме. Величественный корабль появился не один, а в окружении роя обтекаемых штурмовиков и истребителей, которые мгновенно отогнали авиацию противника.

— Похоже, зря мы ПВО ликвидировали, — сказал Яго. — Только время потеряли.

— Нет, не зря. Средства ПВО бы превратили в кучу железа летающий ударный крейсер. Единственный в своём роде, между прочем, — пояснил Андронник.