Город Бога

Он чувствует, что помимо волнений из-за операции его одолевает тремор по Сериль. Ещё вчера его одолевали высокие эмоции, ещё вчера он был готов ей всё рассказать о своих чувствах и пойти куда дальше, но сейчас она очень далеко, и никто не знает, вернётся ли Данте из дворца или же сгинет в его коридорах. Его огорчает невозможность всё сказать или доказать, печалит, что он может больше её никогда не увидеть и больше всего его душа скорбит о том, что вчера не сделал. Конечно, с утра у них был короткий, перед тем как она с семьёй покинули Град, разговор, смысл которого заключался только в одном — они удостоверились, что всё порядке. Но хватает ли этого, чтобы успокоится? Нет, и Данте продолжает вспоминать и жалеть о дне вчерашнем и мог продолжиться сегодня утром, но всё накрылось подготовкой.

Коммандер это принял относительно спокойно, понимая, что главная его цель сейчас — эмиссар и нужно приложить все усилия, чтобы устранить эту фигуру. Представитель интересов корпорации «Республики», стал не просто двигателем экспансии сил нового «свободного» порядке, но ключевой персоной, которая возымела власть намного больше, чем все иерархи вместе взятые. С одной стороны предлагая культистам безграничную власть, вместе с защитой от огня Рейха в лоне нового государства он заигрывает со всей «знатью» Теократии. И получая поддержку сразу от двух источников власти, эмиссар превратился в едва ли не самого воротилу дел внутри Града и без него не обходится. «Город Бога» стал «городом корпорации», влияние которой становится всё сильнее и сильнее. Эмиссар стал второй фигурой после Кумира, Данте видел, как Приоры сложили руки, когда представитель компании их об этом попросил, они из взломанных переписок видели, что все представители рыночных элит вольются в лоно корпорации, когда наступит час, а сейчас в его власти обрушить на Рейх милу частных военных подразделений вместе с применением ядерного вооружения. И чтобы избежать такой возможности убить эмиссара нужно сегодня.

Данте находится на фоне нескольких трёхэтажных строений, на которые должны забраться снайперы, так же тенью ползущие по улочкам. Они и Данте возьмут на себя миссию по устранению главной цели этого часа, а звонкий голос миномётов из других кварталов их подержит, сливаясь с криками и залпами готовящегося мятежа. Тысячи человек подготовлены лишь для одной только цели — вгрызться в армию Теократии на улице и парализовать весь Град. Они займут бастионы, в тени которых сейчас стоит Данте и будут его держать столько, сколько нужно Конвунгару, Яго и Данте для выполнения задачи внутри дворца.

Парень чувствует, как под ним дрожит земля, и местность наполняется звуками техники, как будто где-то за стеной трактор ползёт к воротам или на много метров под дорогой ведутся работы. Данте исподлобья направил взгляд на пирамиду и дворец, стараясь запомнить его, ибо через час или два он перестанет существовать в таком виде, ибо взрывчатка, заложенная под ним выбьет из-под него все опоры, уничтожив нижние этажи и весь фантасмагорический символ веры Прихода, рухнет аки башня Вавилонская, падёт как памятник гордыни, спеси и греху.

Но вот размышления отброшены в сторону, ибо механизмы ворот заскрипели, застонали, стали рыдать скрежетом ржавого металла, который ещё полвека и станет пылью и врата просто бы отвалились. Парень касается кончиками пальцев прохладного металла гранат и думает «А может сейчас? Просто закидать их и дело с концом?». Но вот он берётся за рукоять своего гладиуса и успокаивается, переводя ладонь к генератору помех на поясе.

— Открывайте ворота скорей! — кто-то прокричал сверху, и механизмы застонали пуще прежнего, грызя ухо парня жутким лязгом и стоном металла.

Врата распахнулись до конца, и выпустила «земля благая» из не двоих владык здешних, мастеров над человеческой душой. Данте одолевает желание каждого из них придушить собственноручно, за всё то, что они сотворили со здешним народом, ибо всё безумие творится с их лёгкой руки и по указке эмиссара, направляющего ненасытность и похоть этих людей. Именно «Божественное Правительство» с радостью поощряет нищету и голод, отравляя тем временем пищу и разгоняя облака, чтобы продавать воду задорого, только с их настояния тигры на арене это кровавое зрелище, где люди рубят друг друга за эфемерную возможность победить, и лишь эти пять стариков обеими руками за то, что во время «Нового Пейсаха» народ жрал себя, как дикие крысы с голоду. «Божественное правительство» повинно во всём, что здесь творится, а значит, ему не будет спасения.