Город больной совести Книга 1

Потом Степаныч замахнулся на всю Китежградскую область и шеф легко стал губернатором, а вместе с ним тенью в региональную власть проскользнул и Витёк, и вот на новой должности он развернулся по полной. Империя тренера, прикрываемая губернатором, который об этом и знать не знал, накрыла титановой паутиной всё, на что упал глаз тренера и вызывало его интерес. С губернаторской «крышей» старого волка приходилось считаться всем молодым волкам и борзым шавкам, ведь их спокойную жизнь соответствующие органы власти могли закончить в любой момент, стоило Петруше, который теперь вместо Витька зорко бдил за периметром, маякнуть, а ему подсунуть шефу на подпись нужную бумажку и направить её исполнителю. Конечно недовольных дележом «пирога» было предостаточно, и кое-кто подкрался к столичным барыгам, соблазняя их новым рынком возможностей. Началась «схватка бульдогов под ковром», которую шеф проиграл, потому что со своим «чистоплюйством» не послушал совет Витька и не дал вовремя Петруше команду решить вопрос со смутьянами. А ведь тренер уже и талий приготовил и человечков в их окружение внедрил. Они опоздали, пока шеф «писю мял» в борьбе со своей совестью. Пришлось пожертвовать им, как сыгранной картой и в один из дней, перед допросом шефа в прокуратуре, Витёк угостил его свежесваренным кофе с любимым ямайским ромом, маскирующим горечь добавки. Прямо на ступеньках грозной конторы шеф упал и медики напрасно потратили свои знания и навыки, пытаясь вернуть его к жизни. Степаныч никогда не промахивался с дозой, чётко знал её и Витёк.

После похорон шефа Витёк оформил очередной отпуск с последующим увольнением и поехал в загородный пансионат вместе с Наташкой и дочкой, где их оставлял то на целый день, а то и на пару дней, в зависимости от того, насколько на снятую недалеко дачу мог приехать Рудик. Тренеру было известно об их связи, но он не стал читать мораль, а сказал просто и доходчиво:

– Главное, чтобы командовала голова, а не головка. Ты- агент высшего звена, Витёк, а значит всё твоё тайное должно быть только твоим и твоего партнёра или партнёрши. Других берегись и при малейшем сомнении уничтожай сразу, без колебаний. Шеф тебе наглядно показал, что промедление будет стоить твоей жизни. Кто бы не стал угрозой тебе, убирай без сомнения, даже если это буду я. Для тебя ценность имеет только твоя жизнь, сынок, запомни это, хорошо запомни. Лучше перебздеть и убрать лишнего, чем рассиропиться и пропустить своего палача. Надо тысячами пожертвовать, что бы себе ещё хоть день у судьбы вырвать – жертвуй, не задумывайся. И помни, сынок, внешне ты должен быть образцово-показательным. Даже если очень больно будет от чего-то или кого-то ради этого отказаться, скрепи сердце и откажись, никогда не давай слабины. Никто не должен подобрать к тебе ключик, как ты сам любишь говорить, никто. В этом твоя сила. Тогда ты подчинишь себе любого. Старайся приручить сильных, заинтересовать, привязать к себе, но никогда не расслабляйся. Они как поддержат и помогут, так и сломать тебя попытаются. Но с ними до успеха ближе. Идиотов рядом и безвольных не держи, сам таким рано или поздно станешь, тогда хана. Скоро я тебя переведу в столицу, пора подминать под себя белокаменную и брать реванш и там, и здесь. Умоются кровушкой те, кто радуется и тявкает, мол Акела промахнулся. Я сведу тебя с человечком, который правит одной шестой мира. Глянешься ему, и мы все будем в шоколаде, так что смотри в оба, пацан, не сглупи, я на тебя рассчитываю! – закончил тренер и они простились. Этот разговор и наставления Степаныча, Витёк записал в память как личную конституцию.

Человечек, правящий, со слов тренера, одной шестой мира был говорлив, суетлив и невзрачен, но силой убеждения обладал неимоверной. Его слушали, открыв рот, и ,как макаки перед удавом Каа, теряли возможность сопротивляться или, хотя бы, возражать. Витёк долго наблюдал за ним, теряясь в толпе, растворяясь в тени колонн и прочей обстановки, когда тот пожаловал в Китеж, пытался просчитать его и раскусить, примеряя к нему всю информацию, добытую Степанычем. Наблюдение пригодилось, когда тренер через одного из высокопоставленных чинуш города представил его Еловскому как правую руку недавно покинувшего нас губернатора, прогрессивного руководителя, поборника свобод и честнейшего гражданина страны. В хитро прищуренных глазках Евгения Еловского на миг мелькнула пара бесов, но внешне он изобразил скорбь и полное согласие с невосполнимой потерей для дела демократии и свободы. От внимательно наблюдавшего за Еловским Витька демарш бесенят не укрылся, и мысленно он сделал в памяти к портрету Еловского ещё одну зарубочку. А пока про него, как ему показалось, собеседники забыли, Витёк тихонько ретировался и удалился в холл для некурящих и присел на банкетку у окна. Буквально вслед за ним на коротеньких и кривеньких ножках в ботиночках той же обожаемой Витьком итальянской фирмы, выкатился в холл Еловский и присел рядом с Витьком со словами:

– Ну куда же Вы, батенька, сбежали. Не интересна Вам наша стариковская болтовня ?