Город чудес

Или, может быть, содрогается. Как кожа барабана, в который только что резко ударили; бетон трясется и дрожит, пока не превращается в расплывчатое пятно перед его взглядом.

Потом стена прекращает содрогаться. И когда это случается, посреди нее возникает дверь — очень банальная деревянная дверь с потертой старой ручкой.

— Ага. Хм, — говорит Сигруд.

Мальвина испускает долгий вздох.

— Славно. Сработало.

— Значит, мы проделали всю эту работу, — говорит Сигруд, — ради двери?

— Это намного больше, чем просто дверь, — возражает нищий, открывая ее. — Но твои глаза видят лишь то, что видят, я полагаю. — Он низко кланяется, как будто перед гостями при дворе, и все они входят внутрь.

Там узкий и унылый бетонный коридор, который освещает единственная электрическая лампочка на безликом потолке. Нищий закрывает дверь, бормочет извинения и проталкивается между ними, чтобы повести их по коридору.

Тот оканчивается глухой стеной. Но перед нею на полу лежит одинокий кирпич.

Нищий приседает перед кирпичом и бросает взгляд назад, в коридор, потом хмурится, словно только что услышал какой-то подозрительный звук. Затем качает головой, наклоняется и кладет ладони на кирпич.

И тогда кирпич… расцветает.

Это единственное подходящее слово. Кажется, что кирпич разворачивается изнутри, из его глубины с шуршанием и постукиванием выстреливают кирпичные стены. Они заполняют конец коридора, а потом начинают расширять его; пол, стены и потолок возникают из пустоты…

Во что они превращаются, Сигруд не видит. Конец коридора теряется во тьме.

— Ну вот, — говорит нищий.

Сигруд смотрит на него, намереваясь спросить, что за ерунда творится. Но тут он видит, что нищий — больше не нищий.

Вместо него перед дрейлингом стоит невысокий молодой континентец с темной кожей, безволосой головой и яркими карими глазами. У него длинные проворные пальцы, а на лице застыло выражение проницательного любопытства, как будто от пришедшей в голову чудесной идеи.

— Ох, — произносит Сигруд.

— Сигруд, это Вошем, — говорит Мальвина. — Воплощение возможности.

Вошем кланяется ему — снова этот странный куртуазный жест.

— Как поживаете?

— Возможности? — повторяет Сигруд.

— Да, — говорит Мальвина. — Владения Вошема — не то, чем все является, а то, чем оно могло бы быть. Коридор впереди нас, — продолжает она, взмахнув рукой, — на самом деле не существует, но мог бы существовать. Пока Вошем с нами, все выглядит так, словно коридор и впрямь есть. Понимаешь?

— Нет, — честно говорит дрейлинг.

Вошем мягко улыбается.

— Это немного замысловато. Оселки пробуждают дверь, и я соединяю ее с убежищем. Двухуровневая система безопасности. Я провожу вас до лестницы и там оставлю. Неблагоразумно держать ключ слишком близко к замку, если можно так выразиться.

Они втроем идут дальше. Коридор вроде бы не становится у́же, но внезапно Сигруду и Мальвине приходится идти друг за другом, как будто стены сблизились, а они этого не заметили. Когда они только вошли, свободное пространство вокруг Сигруда составляло фут, но теперь от его плеч до стен всего-то несколько дюймов. Он тревожится, как бы не пришлось идти боком, чтобы поместиться.

Они продолжают идти. Коридор все длится и длится. Дрейлинг ощущает, что они идут уже десять минут, а то и дольше. Но когда он смотрит назад, то видит дверь на прежнем месте, в каких-то пятнадцати футах позади.

Но они движутся, он это знает. Движутся сквозь что-то, под чем-то…

— Это все — пространство возможности? — спрашивает Сигруд. — Если можно так выразиться.

— Мы проходим через барьеры, — говорит Вошем. — Божественные барьеры. Барьеры, которые почти невозможно преодолеть…

— Но у нас есть ты, — говорит дрейлинг.

— Верно. Многого можно добиться при наличии малейшей вероятности.

Сигруд закрывает глаз и продолжает идти вперед в том же темпе, прислушиваясь к звуку шагов и пытаясь сосредоточиться на том, как это все ощущается, а не как выглядит. Он как будто идет через море песка, и материальный мир кажется всего лишь идеей, которая возникает лишь в тот момент, когда он на нее смотрит, но когда его зрячий глаз закрыт, оказывается, что на самом деле…

Он открывает глаз и видит только коридор.

«Я глубоко во чреве чего-то божественного, — думает он. — И мне это не нравится».

— Мы близко, — говорит Мальвина.

Сигруд смотрит вперед и видит только темный конец коридора. Потом смотрит назад и видит, что они по-прежнему не более чем в пятнадцати футах от двери, через которую вошли.

— Да ладно.

— Ага, — говорит она.

Что-то начинает проступать во тьме впереди: металлическая винтовая лестница, которая петлей уходит вверх, сквозь потолок, в бетонную шахту.

Все трое останавливаются у ее начала.

— Я позволю вам дальше пойти одним, — говорит Вошем. — Я не могу долго оставаться на одном месте. Это слишком опасно.

— Тогда ступай, — отвечает Мальвина. Она протягивает руку и сжимает его плечо. — Этой ночью в воздухе витает что-то странное. Двигайся быстро, ищи безопасные места и не оглядывайся.