Город динозавров

Приблизившись метров на десять, я поднял ружье, прицелился в Ларису и выстрелил. Не думаю, что крошечный датчик мог причинить ощутимую боль чудовищу, покрытому ороговевшей кожей, как броней, но Лариса была очень чувствительной и подозрительной дамой. Она взвизгнула, как поросенок, и бросилась на меня. Почти на метр впереди динозаврихи мчался вступившийся за свою супругу Альфонс, явно решивший, что пришло время поднять меня на рога. Все произошло настолько быстро, что у меня не было времени перезарядить ружье.

Я повернулся и, петляя, чтобы этим близоруким гигантам сложнее было меня растоптать, помчался к кустарнику, который я перепрыгнул, а трицератопсы, не замедляя хода, промчались сквозь него и продолжили преследование, как два атакующих танка. Расстояние между нами сокращалось. Когда они оказались совсем близко и приготовились пропороть меня рогами, я отскочил в сторону, и массивные туши пронеслись в полуметре от меня.

Никогда раньше я не сочувствовал тореадорам, а сейчас сокрушался, что у меня нет яркого плаща, которым можно было отвлечь внимание динозавров.

Наконец мне удалось обнаружить подходящее дерево, и, бросив мешавшее мне ружье внизу, я взлетел по стволу вверх. При этом радиотелефон выскочил у меня из-за пояса и упал между корнями. Сидя на дереве, которое бодали разъяренные трицератопсы, я услышал из лежавшей на траве трубки голос отца:

– Алло, алло, Макс! Почему ты не выходишь на связь? Включать перемещатель?

– Давай скорее! Врубай эту штуку! – закричал я с дерева, но Фритт ничего не слышал, а спуститься и поднять ружье и телефон я не мог, потому что оба трицератопса ждали меня, выставив рога. Дворняги прыгали вокруг них и лаяли, больше сочувствуя мне, чем доисторическим гигантам.

Наконец мне удалось улучить момент, когда динозавры отвлеклись, погнавшись за собаками, и я, спрыгнув на траву, схватил телефон.

– Алло, Макс! Ты где? – доносился из трубки обеспокоенный голос отца.

– Включай! Быстрее! – завопил я и, повесив ружье на шею, полез на дерево, потому что Альфонс уже мчался ко мне, хрюкая от ярости.

Балансируя на ветке, я перезарядил ружье и не без удовольствия выстрелил Альфонсу в загривок. Первый датчик срикошетил от брони, и мне пришлось стрелять вторично. При этом я не удержался на ветке и стал падать сверху на спины гигантам.

«Конец! Не успею вскочить, и они меня пропорят рогами!» – мелькнула у меня мысль. Но мне повезло, причем повезло поразительно, потому что я играл со смертью.

В следующую секунду рог Альфонса пронзил мне грудь, но я не почувствовал боли, и кровь не брызнула. За мгновение до этого контуры динозавров стали размываться, и рог, прошедший сквозь меня, был прозрачным и бесплотным, словно призрачный. Потом оба трицератопса исчезли.

Покачиваясь, я встал и на всякий случай ощупал грудь, но, к счастью, на мне не было ни царапины, хоть я и ушибся, упав с дерева. Я сунул ружье в чехол, поднял с земли радиотелефон, в котором звучал озабоченный голос папы: «Макс, что с тобой? Ты жив?» – и по газону, ничего не видя перед собой, направился к забору, чтобы поскорее покинуть парк. Дворняги, ошеломленные происходящим, выли и повизгивали у меня за спиной, поджав хвосты.

Я думал, что никогда больше не смогу этим заниматься, но пересилил себя и в тот же день переместил в параллельный мир анкилозавра Прокла и дилофозавра Иру. За ней мне пришлось долго гоняться, а с Проклом, которого я, по правде говоря, опасался больше, мне повезло, потому что за несколько минут до моего появления бронированная черепаха, покрытая шипами, надежно застряла между гаражом-ракушкой и деревом. Я прицелился и отправил Прокла на Землю-40, где, надеюсь, ему понравится больше, чем в тесных сырых дворах московских многоэтажек, и на каменистых равнинах, залитых солнцем, он сможет часами лежать неподвижно и наблюдать за горизонтом, где в волнующемся мареве реют кажущиеся неподвижными силуэты летающих ящеров.

Потом у меня стали возникать трудности. Многие динозавры быстро перемещались по нашему огромному городу, и мне приходилось часами выслеживать, пока я где-нибудь не отыскивал их. Другая сложность, и более серьезная, была связана с летающими ящерами, многие из которых давно покинули окрестности столицы и теперь летали и охотились в сотнях километров от Москвы.

Однажды мне показалось, что в небе промелькнул птеранодон Абракадабр, но стрелять в него было бесполезно, потому что он парил на такой высоте, куда мой датчик не смог бы долететь, а ждать, пока я поднимусь на крышу какого-нибудь небоскреба и выстрелю оттуда, Абракадабр не стал.

Вокруг каждого динозавра вечно толпились любопытные и останавливались туристические автобусы. Щелкали фотоаппараты, раздавалась иностранная речь. При этом мало кто думал о том, насколько не подходит для динозавров наш мир, и если не перенести их в параллельный, они могут погибнуть в первую же зиму или дождливую осень.