Город Дорог

Едва заметных знаков уйма –

Не пропустить и стебелек, –

Но, клумбу изучив до дюйма,

Солдат прочесть посланье смог.

Отрывок повторили хором,

Еще раз, всё объединив,

Чтоб не забыть, и чтоб с укором

Финала не звучал мотив.

И вот уставшие, но с верой,

Что нас не одолеть врагам,

И день не долог скорбно-серый,

Они пошли к другим «строкам».

О том, как случай может соединить двух людей и как этот «случай» был создан

Дорога разве не ведома

У нас? Тем более у них.

Однажды, проходя вдоль дома, –

Где шум спешащих улиц стих, –

На окна глянули вполглаза

И взор не отвели уже:

Вниманье захватило сразу

Окно на третьем этаже –

Там юноша стоял. С тоскою

Смотрел на голый тротуар.

Картина та была простою,

Но взгляд его не молод – стар.

Смотрел… Но как-то безнадежно

Глаза порою опускал,

Порою улыбался нежно,

И будто бы кого искал…

Но снова углублялся в мысли,

Смотрел вперед… и в пустоту.

И мимо пролетали листья,

Покинув древа высоту.

Что в жизни-повести прочел он –

Какие дни его нашли?

Однако взгляд уж не был солон –

Знать, беды не вчера прошли.

Теперь же, тихо удаляясь,

Где части сердца быть всегда,

Смотрел в окно он, улыбаясь.

Что ж, грусть и нам ведь не чужда.

Не слыл он кислою занудой,

И бодрым был рабочий вид,

Но под сует дневною грудой

Нет-нет да сердце заболит.

На обозренье он не ставил,

Что лишь ему принадлежит.

И мы печаль его оставим –

Вторгаться нам не надлежит.

Игрушки же почти родное

Увидели в его чертах.

Пускай лицо совсем иное –

Глаза в несбыточных мечтах.

Как у хозяина когда-то.

Он тоже у окна мечтал…

Считаете, что маловато,

А я бы это не сказал.

Дается много схожих судеб –

Как братья-близнецы подчас.

И всё же то, что дальше будет,

Покажет не наставший час.

Совсем не думая над сутью, –

Познанья дар не всем стяжать, –

Мои друзья, проникшись грустью,

Решили парня поддержать.

Они хотели, как умели,

Потухший взгляд к себе привлечь.

Жаль, не могли, а то б запели,

Чтоб одиночество развлечь.

Солдатик сел верхом на Мишку

И начал под окном скакать,

А Носорог большую шишку

Стал рогом по земле катать.

И Черепашка в представленье

Своих друзей не подвела:

Легла на горб без промедленья

И закружилась как юла.

Он их заметил ли? Не знаю –

Топталось много голубей,

И всё-то на дорожке с краю.

А плюс, что не было людей.

Ну вот его уж нет в окошке –

То наших «цирковых» вина.

Но появилась на дорожке…

Как звать, не знаю, пусть – Она!

Когда она сравнялась с «труппой»,

Подумала, что из окна

Игрушки выпали всей купой.

Поднявши их, была нежна.

На окна посмотрела быстро –

Зашторены, и лишь одно…

Пускай неприбранно, но чисто.

Наверное, как раз оно.

«Кто же хозяин, интересно? –

Подумала, – их жаль. Тогда

(Что там случилось – неизвестно)

Я отнесу их – не беда».

Взошла летящею походкой,

Но не решалась позвонить…

Была их встреча не короткой –

Нашлось, о чем поговорить.

Как много общего бывает,

Лишь стоит сердце приоткрыть, –

И кто же этого не знает,

Но всё в себе хотят сокрыть.

Я забегу недель на двести

Вперед – не будем им мешать:

Он и она остались вместе.

А мог и дальше забежать!

Игрушки где же? Их забыли

Довольно быстро. Невзначай

На стол рабочий положили

Да и ушли пить с тортом чай.

А на столе еще включенным

Компьютер старенький стоял,

Котищем окруженный черным,

Который тоже тут дремал.

И вдруг вскочил он, как от тока,

И стал по клавишам стучать –

В том не было б большого прока,

Но это ангел стал шептать.

Вот так, совсем не понимая,

Кот на экране текст явил.

Друзья же, ангелу внимая,

Прочли… и след уж их простыл.

Ушли тихонько – по-английски,

Решив, что всё идет на лад.

«Мерси» сказали сонной киске

И вышли из дому назад.

Довольные, что день незряшный,

Что в жизни возрастет любви,

Все стали вспоминать вчерашний

Свой мир и век свой… Как могли?

Откуда-то взялись рассказы

Про чувства неземной красы –

Не улыбнулся я ни разу,

Но что-то пряталось в усы.

И ревность вспомнили, и оды,

И шепот при ночной звезде…

Игрушки… – кто подумать мог бы?!

Они успели это где?

Неторопливо шли, гуляя.

Нечасто путь покой давал.

Чуть виделась Луна седая…

Уже и вечер наставал.

О том, как Медведь провалился в колодец, об опасном сумасшедшем и добром прохожем

Когда несчастья и не ждали,

Раздался неприятный звук:

Железки вдруг заскрежетали –

Медведь упал в открытый люк!

Люк был завален кучей хлама,

А крышка сдвинута на треть, –

Картонка, миска с дыркой, рама…

На это и ступил Медведь.

Настолько всё лежало зыбко,

Что если воробей бы сел,

Нырнул и он бы в люк, как рыбка,

Коль в те секунды не взлетел.

Наш друг, ударившись о трубы,

Упал на ледяной бетон.

Свои он крепко стиснул зубы,

Иначе не сдержал бы стон.

Все на него смотрели сверху,

Но не могли ничем помочь.

Они шли, радуясь успеху,

И вот уж слезы рвутся прочь.

Взирал на небо из колодца,

Тянул к нему дрожащий нос…

Уже почти сокрылось Солнце.

Беда, похоже, что всерьез.

Неужто им втроем остаться

И знанье собирать втроем?!

Судьбе отдаться? Иль пытаться

Бороться с нею, как с огнем?

Да и судьба – Небес веленье?

Иль наших немощей итог?

В бессилье наше утешенье?

И силы явленной порог?

Не столб, что жесткостью исполнен,

Судьба – о нас начальный план,