Город драконов. Книга 2

— О, боюсь ваше гадливое ощущение вызвано реальными обстоятельствами, — невесело усмехнулась я, и добавила, — выживание здесь так же представляется мне непростой задачей.

ОрКолин вопросительно выгнул бровь.

— Если начать подсчитывать количество попыток моего устранения, я собьюсь со счета, — была вынуждена признать.

Несколько секунд оборотень потрясенно взирал на меня, затем прямо спросил:

— А каков в целом был план профессора?

Несколько запнувшись, я прикинула всю имеющуюся информацию, и ответила слабым голосом:

— Похоже… выдать меня замуж.

Помолчав, ОрКолин глубокомысленно произнес:

— Чем больше сталкиваюсь с вашим обществом, тем больше понимаю, что по распространенному общественному мнению главная задача девушки — выйти замуж.

— Примерно так, — вздохнула я.

ОрКолин мгновенно поинтересовался:

— А если нет?

— Через одиннадцать месяцев траур закончится и я буду объявлена наследницей профессора Стентона, о чем узнает вся его семья и едва ли… воспримет это положительно. Если к тому моменту я не буду замужем, счет остатка моего жизненного времени пойдет даже не на дни, скорее на минуты.

— Твою… — начал было оборотень, и не договорил.

Я сидела, уныло глядя на свои ладони и жизненные перспективы.

— Кандидаты уже есть? — поинтересовался ОрКолин.

— Увы, — призналась я.

Мы помолчали.

Оборотень вздохнул и выдал:

— Ладно, переходим от твоих унылых жизненных перспектив к унылым перспективам империи. Что будем делать?

— С моей жизнью? — с надеждой спросила я.

Мне ответили скептическим взглядом, сходу давая понять что имели они ввиду мою жизнь, даже два раза имели ввиду, а вообще на мне уже крест стоит, возведенный еще профессором Стентоном. В такой ситуации рассуждать о судьбах империи было даже обидно, но деваться некуда.

— Мне Арнел нравится, — вдруг признался ОрКолин. — Толковый мужик, умный, порядочный, честный… знаешь, по всем нашим параметрам — вождем бы стал не глядя. Плюс — магически он сильнее герцога Карио. Знаю, что ваши магизмерители показали типичный предел для драконов, но честно скажу — Арнел сильнее. Я это чувствую, зверем своим чувствую.

Значит, замеры провели… Мне оставалось лишь порадоваться, что я подготовила Арнела к этому тесту, но боюсь на этом поводы для радости исчерпывались.

— И тут понимаешь, — продолжил генерал, — такая дилемма — я очень многим обязан герцогу Карио, действительно многим, но я вижу к чему идет, я понимаю и чувствую, чего он хочет, и… мое чувство справедливости против. Понимаешь я же зверь, как бы там ни было — все равно зверь. У нас, зверей, свое звериное чувство справедливости. И Карио знает об этом, поэтому и пытался взять под контроль не только наше осознанное влияние на зверя, но и неосознанное тоже. Потому как если он начнет убивать императора… я не знаю, что сделаю, Анабель. И не знаю что делать. Карио я и мой народ обязаны многим, но присягу мы давали императору, понимаешь?

Понимала.

— Из всех кто с нами работал, — продолжил ОрКолин, — ты уехала, а остальные в крысятнике.

Крысятником оборотни называли защищенную подземную лабораторию на территории императорского дворца, построенную по чертежам и под присмотром герцога Карио. Я там не бывала ни разу, профессор Стентон был, и у него от этого места остались самые гнетущие впечатления.

— Наших не трогают, из охраны в смысле, — оборотень усмехнулся, — но там личностей для экспериментов хватает, всех смертников определяют к ним. На счет похорон не знаю — трупы если и вывозят, то тайно. Но пару раз… знаешь, драконами тянуло.

Я напряженно посмотрела на ОрКолина, тот выразительным взглядом ответил мне.

Я же с ужасом подумала — каковы шансы, что из тех детей драконов, которых тайно вывозят из города, кто-то мог попасть в застенки «крысятника»?!

— Есть еще кое-что, — заговорила уже я, — в городе драконов действует организация заговорщиков, цель которых, насколько я понимаю, поставить Ржавых драконов во главе ныне существующих.

ОрКолин выгнул бровь.

— Rufusdraco — не обладают звериной формой, — пояснила ему. — Они фактически — всадники драконов. Они ими были изначально.

Генерал вскочил. Походил по моей спальне, нервно ероша волосы, вернулся, сел, глухо приказал:

— Продолжай.

— У меня существенные подозрения по поводу того, почему герцог Карио произнес «Transformatio» в доме Арнелов. Он готовил это более четырех лет и рассчитывал… на определенную реакцию.

Глаза оборотня сверкнули огнем.

Да, ОрКолин многое знал о призвании трансформации, более того — был одним из тех, кто знал — женская кровь провоцирует зверя.

— И ты остановила роды, — понял он.

Посидел, пристально глядя на меня, и уже сипло добавил:

— И натаскала Арнела.

Отрицать очевидное я не стала, просто сказав:

— У меня тоже есть врожденное чувство справедливости.

Криво усмехнувшись, ОрКолин произнес:

— Этого следовало ожидать.

Замер, и вдруг глухо прорычал:

— И до Карио это дойдет, Анабель, рано или поздно!

Скорее всего уже дошло, но смысл говорить о грустном.

ОрКолин вновь поднялся, несколько долгих минут он мотался по моей спальне, потом остановился и прорычал:

— До него это точно дойдет, девочка!