Город драконов. Книга вторая

И к моему искреннему изумлению, он ответил:

– Нет.

Его взгляд на лорда Давернетти, тоже внезапно посуровевшего и словно ставшего старше, взмах руки, усиливший экранирование двери и в целом всего кабинета, и очень тихое:

– Наши предки оставили мало информации нам, мисс Ваерти. Но среди оставленного одним из главных заветов было: «Не сотрудничать с императором».

Почему-то я мгновенно перевел глаза на старшего следователя, тот ответил напряженным взглядом, в котором не осталось ни ехидства, ни свойственного полицейскому извечного издевательства. Только напряжение в отношении ситуации, которая действительно вызывала напряжение.

И можно было бы отмахнуться от «завета предков», но, боюсь, жизнь уже доказала, что основание поселения драконов на Железной Горе имело причины, Ржавые драконы вовсе не легенда, а нечто существующее и угрожающее, и… я даже не знала, что на все это сказать.

Разве что очень хотелось спросить:

– Почему только указания? В смысле заветы? Почему только они? Неужели нет писем, хронологии, исторических свидетельств… или хотя бы банальных мемуаров?

Давернетти с Арнелом переглянулись, и заговорил Арнел, как главный по положению, видимо:

– Мы не знаем, мисс Ваерти. Все свидетельства обрываются в момент основания Вестернадана, и история фактически начинается с чистого листа – семьи отцов-основателей города, первые поселенцы и неожиданно жесткие правила, существенно более жесткие, нежели законодательство всей империи.

– А также запрет на выезд и въезд, – добавил лорд Давернетти.

Вот как раз об этом я превосходно помнила и так.

Но все же… все же…

– Вы обмолвились, что профессор Стентон работал над так называемой «памятью крови», – продолжил лорд Арнел.

– Это не является тайной, – я спокойно встретила его взгляд, он мой выдерживал с трудом, – за день до его смерти был издан научный труд «Кровная память».

– Да, мы знаем. – Лорд Давернетти приподнял внушительный том в темно-коричневом кожаном переплете. – Кстати – здесь нет даже упоминания вашего имени.

– Я знаю, – подтвердила факт собственной осведомленности.

Давернетти небрежно бросил труд всей моей жизни на стол… да что там всей жизни – труд, эту самую жизнь мне заменивший. Не могу без боли смотреть на данную монографию. Я могла быть уже замужем, иметь детей, двух или даже трех, и быть… счастливой? Просыпаться в объятиях супруга… подниматься и обнимать бегущих ко мне детей, могла бы…

– Мисс Ваерти, – произнес вдруг лорд Арнел, – а вы не могли бы… приглядеться к императору?

Взглянув на него, вопросительно изогнула бровь.

Арнел выдержал взгляд с упорством дракона, который в принципе не привык сдаваться, и мне пришлось уточнить:

– Что вы имеете в виду?

Глава Вестернадана пояснил:

– Вы отправитесь со мной в поместье, скроетесь от досужих взглядов под заклинанием и проведете некоторое время со мной и императором.

Какое очаровательное предложение!

– Как, – подавшись к дракону, воскликнула я, – вы себе это представляете?!

Арнел холодно ответил:

– Молча.

Выпрямив спину, холодно взглянула на него и поинтересовалась:

– Лорд Арнел, а вы имеете хотя бы какое-то представление о человеческих возможностях? О возможностях человеческих магов? О внутренних ресурсах организма в целом?

– Что вы пытаетесь мне сказать? – вопросил дракон.

– Что у нее не хватит сил на применение нужного заклинания, – любезно ответил за меня лорд Давернетти.

Дракон на миг словно окаменел, его красивые губы сжались, несколько секунд он молчал, ничем и никак не выражая собственных эмоций, затем произнес:

– По какой причине вы не смогли прочесть кровь Стентона?

Интересный вопрос.

– Вероятно, по причине того, что это невозможно, – язвительно предположила я.

Холодный взгляд на меня – и почти уничижительное:

– Или по причине ограниченного ресурса вашего человеческого организма?

Кровь прилила к щекам, а затем отхлынула, оставляя после себя лишь охвативший меня гнев. Я удержала ярость с огромным трудом и ледяным тоном ответила:

– Да, лорд Арнел, именно по этой причине, вы совершенно правы. И раз уж мы установили сей факт, возможно, вы позволите мне уже отправиться к себе и в полной мере насладиться своей ничтожностью?

На миг в кабинете полицейского воцарилось молчание, затем Давернетти взмахнул ладонью, наглухо закрывая дверь, шумно вздохнул и произнес:

– Так, для начала, полагаю, нам всем стоит успокоиться. Далее, дорогая Анабель, прежде чем терзаться своей ничтожностью, вспомните о том, что на вас жаждет жениться далеко не самый последний дракон этого города, соответственно, вы как минимум если и ничтожество, то крайне желанное – утешьтесь этим.

– Достойный повод для утешения! – съязвила я.

Полицейский сверкнул широкой улыбкой, а затем вновь стал серьезен:

– Анабель, я бы с удовольствием сказал – «Адриан мерзавец, никогда не мечтайте о его постели», и в целом с радостью выставил соперника вон, но… – темные глаза дракона сверкнули зеленью, – один запрет мы уже нарушили, Анабель, и результатом стала смерть более четырехсот девушек. И Адрианом сейчас движет вовсе не желание уязвить вас, а страх. Страх совершить ошибку. И страх причинить вред.