Город грехов (СИ)

Заккари разрывало от противоречия. С одной стороны: все сложилось, как нельзя лучше. Нужно просто поблагодарить ее за помощь, стащить из гримерной чей-нибудь свитер и уйти, оставив Бекки в покое. Не подвергать опасности, в которой она непременно будет рядом с ним — а произошедшее показало, что даже Аспид не может защититься от всех, кто желает ему зла. Но… всегда есть большое, жирное «но». И оно заключалось в том факте, что Грант попросту не мог без этой девчонки. Только сейчас, рядом с ней, он дышал полной грудью. Когда же это произошло, когда Бекки стала для него важней воздуха? Какая теперь разница. К черту все. Несмело положил руку на ее дрогнувшее плечико, но Бекки даже не обернулась, продолжая усиленно мыть руки. Что ж, придется говорить в спину.

— Прости. Я знаю, что был не прав, когда скрыл от тебя информацию о матери. Не хотел… именно того, что в итоге произошло. Да, надо было рассказать, но это могло принести еще худшие последствия для тебя. Ты бы отказалась идти, и тогда…

— Не смей, Грант, — ледяным тоном прервала его Бекки, выключая воду, — Никогда не думай, что можешь решать за меня. Ты должен был предупредить нас обеих. И тогда все бы заранее подготовились к встрече, если бы все еще хотели, чтобы она состоялась. Но не так.

Она не могла отрицать, что от его слов в груди понемногу теплело. Ему не плевать. Возможно, он шел сюда извиниться — иного повода оказаться сегодня в клубе она не видела. Возможно, все ее выводы о его отношении к ней надуманные… Или преувеличенные. Но ей нужно было чуть больше, чем простое сожаление. Бекки знала, с той самой ночи в Орландо, что значит для нее Зак Грант — и не переставал значить ни на секунду, как бы не хотелось вырвать эти чувства из груди. Но больше она не хотела быть слабым звеном, ведомой. Той, кто любит, рядом с тем, кто позволяет себя любить.

— Я облажался, — признал он, и как-то разом забылся и шум в ушах, и порезы на груди — лишь бы она сейчас позволила обнять себя, насладиться своим теплом, — Давай просто вычеркнем тот дурацкий день. Тебе не придется больше видеться с Лили, если только сама этого не захочешь. Все, что захочешь, Бекки. Только прости меня.

Он не умел говорить такое вслух. Совершенно. Не мог выразить всего, что горело внутри. Сердце стучало в ребра, крича, что если она его отвергнет — он просто не переживет. Пойдет, найдет специально тех механиков и позволит им себя растерзать на куски. Но жить с той тьмой в груди, что засасывала в себя боль, как в черную дыру, просто невозможно.

Бекки вздохнула, так и не поднимая на него взгляд. Нет — он не лжец. Сейчас, в грязном туалете, порезанный и избитый, он был с ней искренен, и это витало в воздухе невесомой паутинкой. И вроде бы хочется сказать, что прощает…

— Идем к бару, — отвернулась она к двери, — Там есть аптечка. Перебинтовать все равно нужно, да и продезинфицировать, — скрывая слабую улыбку, вышла в коридорчик, и шаги за спиной подсказали, что Заккари идет за ней.

— А что, все уже разошлись? — смирился он с тем, что пока его девочка не готова говорить на эту тему. Его. Была, есть и останется. Ничего, подождет. Только сейчас заметил, что на Бекки сегодня то самое синее платье-колокольчик в белый горох. Как в вечер их «почти знакомства». С каждым шагом за ней чувствовал, словно тяжелые кандалы, которыми были обвиты ноги, ослабляют хватку. Самочувствие улучшается или так действует его волшебная девочка? Черт бы его знал.

— Конечно. Думаю, уже давно никого не осталось, иначе бы мы услышали. К тому же, у меня есть запасной ключ, так что не волнуйся, мистер стесняшка — никто тебя не увидит, — настроение стремительно исправлялось, и походка становилась легкой, чуть подпрыгивающей.

В общем зале и правда было пусто. Включив свет, Бекки уверенно направилась к барной стойке. После того нападения Змей Арти обзавелся небольшим набором медикаментов, которые сейчас не помешали бы. Хоть какая-то польза от рыжего балбеса. Вспомнив, как несколько часов назад хамила ему и угрожала, девушка ощутила вину — нервы сделали из нее истеричку. Надо будет поговорить с ним нормальным языком, не хотелось терять друга из-за всего произошедшего. В нижнем ящике стойки нашлась простая картонная коробка с парой пузырьков и бинтом — вполне достаточно.

Заккари с возрастающим сомнением наблюдал за тем, как Бекки смачивает комочек ваты перекисью. Справился бы и сам, но что-то подсказывало, что она не даст ему ковыряться в ранках в одиночку. Он не хотел сегодня ей возражать. Но как вытерпеть касания, без которых вряд ли обойдется?

— Бекки, я… не уверен… — он уже хотел предложить ей, и правда, связать его.

— Иди сюда. Я аккуратно, не волнуйся. Ты справишься, — она, наконец, подарила ему свою теплую улыбку, от которой уверенность начала крепнуть. В конце-концов, он не настолько слабый и жалкий, чтобы девичьи пальчики могли принести ему боль. Ведь они ее забирают. Решившись, Заккари подошел к Бекки поближе и замер, на всякий случай прикрывая глаза. Будто так легче. Каждая мышца в его теле напряглась, как в ожидании удара.