Город хороших господ

Думала попросить еду у Рии, но звонить не стала, вдруг спит, а сообщение моё осталось без ответа. Значит, точно дрыхнет. Ну ладно, так спокойнее.

Работалось мне хорошо, в смысле, я даже нигде не накосячила. Лишь один раз Вероника, старший продавец, попросила говорить с покупателями громче и увереннее. Я попыталась, но разницы особо не заметила, на меня всё так же обращали внимания лишь с третьего моего робкого “простите, пожалуйста, вам чем-нибудь помочь?”

К двенадцати часам я страшно устала. Организм напомнил про то, что он, вообще-то, нежный и юный, ему надо отдыхать, есть, пить, спать. Я была с ним согласна, а вот Трудовой кодекс - нет.

Но больше всего я устала от людей. Каждый новый посетитель будто бы (не специально, конечно) выжирал значительную часть моих ресурсов. А уж если людей было несколько - то беда, внутри меня что-то колотилось, к горлу подступал ком, а голова начинала болеть.

Внешне я этого не показывала: научилась уже - чувство это не ново, но всё равно. Чтобы хоть как-то уйти от разговоров с людьми, перевесив это на коллегу, я занялась расставкой кукол и старалась отключиться от реальности, вспоминая то прекрасное чувство, что настигло меня в лесу. Представлять, что всё вокруг порастает деревьями мне нравилось даже больше, чем оплетать себя воображаемым золотым коконом.

За окном проезжали машины, кто-то с ярким заграничным акцентом предлагал купить цветы, солнце било через мутную витрину. Надо бы помыть её, как будет время.

Странная ирония: мне нравилось держать магазинчик в порядке, ухаживать за ним, но не продавать что-то. Для этого приходилось говорить.

Дверной колокольчик (я подглядела идею в чайном магазине) звякнул как раз, когда я выставила на полку коробку с барби-ветеринаром.

Голос Рии способен был уронить несколько товаров с полок:

— Катя!!! Ты где пропадала, скажи-ка мне на милость?!

Её ногти впились в мои плечи, если бы не форма - точно бы остались следы. Растрепанная, с кругами под глазами и следами несмытой косметики, к тому же чертовски злая. Из одежды вчерашний наряд и серая толстовка сверху (в такую-то жару). Толстовка явно не наша.

Она прошипела, игнорируя любопытный взгляд моей коллеги:

- Я из бедного Лёши всю душу вытрясла, он уж поседел. Ты что, не догадалась позвонить? Дура, ты же знаешь, что я буду тебя искать, какого хрена ты даже не написала?!

- Рия, но я же написала тебе… Ты что, не видела?

- Нет! Не видела! - она чуть отступила, достала телефон, посмотрела на экран.

- Ну конечно, как бы я её увидела, тут куча хлама, рекламы всякой! Кто вообще в наше время читает смс?! Ты что, позвонить не догадалась, а?!

Я вся сжалась в комочек, дико краснея и молясь, чтобы сверху упала комета или что-то такое же быстрое и безболезненное.

- Ох, Рий, прости, я думала, ты спишь и не решилась беспокоить… А до этого телефон сел, но я не могла зарядить, я написала сразу же, правда, я же не знала про рекламу…

Наконец-то, разглядела, что у неё красные глаза. Стыд обжёг щёки.

Подруга чуть понизила голос, постепенно возвращаясь к своему фирменному флегматизму:

- Где ты была всю ночь?

Немного забавно: полгода назад я спрашивала у неё то же самое. Конечно, на более истеричных нотах, но всё же. Когда мы жили в Ярославле, Рия ухитрялась исчезать с радаров чуть ли не на сутки, полностью игнорируя средства связи, а я не спала ночами, представляя себе всяческие ужасы. Денису я боялась звонить, потому что в случае, если Рия не с ним - это оказался бы конец. Поэтому я ждала в неведении, а когда подруга возвращалась, со слезами умоляла её хотя бы писать смс. И вот теперь ситуация отзеркалила, но Рия, кажется, не провела параллели.

- Я…- в голове промелькнули её же давнишние оправдания, кольнула старая обида, - я гуляла.

Она отшатнулась.

— Ты издеваешься? Я всю ночь на ногах, всё больницы обзваниваю, а ты “гуляла”? Хорошо, что я догадалась на работу зайти.

Она тряхнула меня за плечо, но я отгородилась от ругани, вспоминая её похождения:

“Рия, господи! Рия, где ты была? Рия, с тобой всё в порядке, ты не поранилась?”

Но произошел системный сбой, статус кво рухнул, и мы обе не знали, как на это реагировать. Просто стояли и смотрели. Рия - зло на меня, я - упрямо в потолок, а Вероника на нас - немного осуждающе и, одновременно, с сочувствием. Спустя минуту напряжённого молчания, коллега кашлянула:

— Катя, мне кажется, у тебя обеденный перерыв. Не хочешь пообедать с подругой где-нибудь? Я тебе выделю час, людей всё равно не много.

Святой человек моя Вероника!

Облака упрямо наползали на солнце, образовывали дыры в земных тенях. Мы с Рией сидели на детской площадке, прямо под “грибочком” и уминали пирожки (сложный выбор между ними и быстрой лапшой решился отсутствием кипятка). Пили краденый с работы чай в полуторалитровой бутылке из-под пепси.

Пережёвывая пирожки, я рассказывала Рие обо всём (потому что мы всегда рассказывали друг другу обо всём), а она кивала и иногда задавала уточняющие вопросы или комментарии из серии: “видишь, моё курение - это чеховское ружьё, спасло тебя от обморожения!”