Город клинков

– Я тоже, пожалуй, пойду, – говорит Сигруд. – Мне нужно сильно напиться и прилечь, где очень темно.

– Традиционное дрейлингское лекарство?

– Что-то вроде того.

Он встает и плетется прочь, прихрамывая на ступеньках.

Мулагеш остается на склоне холма совершенно одна. Что день грядущий ей готовит? А еще ее что-то тревожит… Что?

Сигню что-то такое увидела. Прямо сейчас. Разве нет? Что-то такое она увидела – и тут же решила уйти.

Мулагеш приглядывается к вуртьястанским улицам. А это кто у нас такой стоит в тени обрушенного дома? Невысокий, в сером плаще и фуражке, которую можно едва различить в вечернем тумане.

– Панду, – тихо говорит Мулагеш.

Она сидит, долго, не двигаясь. Надо, чтобы он куда-то пошел. А когда он идет, она очень осторожно следует за ним.

* * *

Панду идет на север, покидает город и направляется к утесам. Мулагеш отстает, когда он выходит на пересеченную местность, перебегая от камня к камню и от дерева к дереву. Бедро кричит ей, что только полная идиотка и больная на голову могла устроить такую погоню.

Мулагеш проклинает себя: почему раньше об этом не подумала? Сигню как-то раз обвинила ее в промышленном шпионаже, и что же? Теперь она сама завела шпиона в крепости! Она пригибается, прячась за булыжником. Панду быстро идет по тропе вдоль утесов. Ох, Панду, ну и дурачок же ты… Во что же ты ввязался, а?

Они проходят мимо обрушенных шахт, мимо рощи, в которой Мулагеш обнаружила тайный подземный ход. Они заходят все дальше и дальше на север. Она внимательно приглядывается к отпечаткам его сапог, и вскоре ей становится очень просто отыскивать этот рубчатый шрамик на поверхности земли. Теперь она уже не потеряет его след.

Но вот Турин подходит к утесам и обнаруживает, что след все-таки пропал. Она смотрит направо, налево – никого. Куда же он подевался – в море, что ли, с утеса сиганул? Мулагеш заглядывает за край – нет, не похоже, там сплошные острые камни. И никого на сером галечном берегу.

Она присматривается и видит – лодочка. Маленькая лодка с двумя веслами лежит на берегу. Турин еще раз заглядывает за край утеса – а вот и лесенка, хитро упрятанная в складках камня, наверняка вырубленная еще много десятков лет тому назад.

Мулагеш встает на четвереньки и наблюдает, как Панду спускается по узкой лестнице и идет к лодке. Смотрит по сторонам, потом вверх.

Она отползает от края утеса, потом снова заглядывает вниз.

Панду раздевается, аккуратно складывая свои вещи на гальке. И хотя уже вечер и холодает с каждой минутой, он остается в одних темно-серых бриджах. Панду спихивает лодку в волны и заходит по грудь, а потом ловко забирается в посудину. Гребет он, кстати, отлично и умело выбирается между оскаленных камней на открытую воду. А там навстречу ему спешит еще одна лодка.

Мулагеш прикладывает ладонь козырьком к глазам и всматривается. Вторая лодка не такая узкая и маневренная и больше похожа на спущенную на воду ванну. Мулагеш вынимает подзорную трубу и подносит ее к глазу. Ну что ж, ничего удивительного: во второй лодке сидит и работает двумя веслами Сигню. Только почему-то главный инженер тоже раздета. Правда, вокруг шеи намотан ее неизменный шарф. Ну хорошо, у нее тайная встреча со шпионом, но зачем одежду скидывать?

– Какого демона… – бормочет Мулагеш.

Приблизившись вплотную к лодке Сигню, Панду втягивает весла и прыгает в воду. На него даже смотреть холодно. И тем не менее он накидывает веревку на нос своего суденышка, подплывает к посудине Сигню и с ее помощью вяжет узел на корме. Когда он хватается за борт, Сигню нависает над ним, и Мулагеш хмурится: лицо дрейлингки расплывается в широкой радостной улыбке.

Панду подтягивается, играя мускулами, и целует Сигню в губы.

У Мулагеш падает челюсть:

– Ого…

Панду забирается в лодку, садится на весла и заводит посудинку в какой-то не видный сверху грот. Когда лодка уже готова исчезнуть из виду, Сигню распускает хвостик и ее блестящая золотая грива падает на плечи. А потом она берется за рубашку и начинает снимать ее.

– Ох ты ж, – бормочет Мулагеш.

И, пристыженная, опускает подзорную трубу.

– Да, – слышит она за спиной чей-то голос.

Мулагеш подпрыгивает от неожиданности, и это едва не стоит ей жизни – она с трудом удерживается на краю утеса. Обретя равновесие, она оборачивается к Сигруду, который сидит в двадцати футах от нее, свесив ноги с края скалы. Взгляд его устремлен на воду, а на лице – странное выражение, словно он и рад, и удивлен тому, что увидел.

– Демон тебя забери с потрохами! – сердится Мулагеш. – Из-за тебя я тут чуть со скалы не сверзилась!

Сигруд молчит.

– Ты следил за ней, да? – спрашивает Мулагеш.

– Да, – отвечает он. – А ты тоже следила – за ним.

– Да. Значит, твоя дочь и… м-да… Панду, – и Мулагеш почесывает затылок.

– Они любовники, – говорит Сигруд.

– Ну да, даже если в прошлом не были, то сейчас точно будут…

– Нет. У них все движения отработаны… Они много раз это делали.

Мулагеш вскидывает руки:

– Умоляю, хватит. Как ты можешь так говорить о своей дочери?