Город на янтарном берегу

Она тщательно вымыла руки, вытерла их пушистым полотенцем и решила вернуться в мастерскую (назвать ее офисом язык не поворачивался), однако, подойдя к двери, оставшейся едва заметно приоткрытой, услышала, что Даниил говорит с кем-то, и это – не его помощник. Значит, пока Катерина была в ванной, пришел человек, ради которого Даниил и зашел в офис. Наверное. Невежливо будет вваливаться посреди деловой встречи.

Обрывок разговора, донесшийся до ее ушей, заставил Катерину замереть на месте. Что бы там ни было, такую беседу прерывать точно не стоит.

3

Стабрадзе отвечала ему:

«Успеха тебе мы желаем!

Трудно придется тебе, герой,

Бороться со злыми врагами,

Что подползают исподтишка…»

В мироздание нужно верить.

Даниил всегда так полагал. Мироздание – чертовски занятная штука, если научиться с ним обращаться. В какой-то момент Даниил стал замечать, что правильно сформулированное и высказанное вслух – сбывается.

Впервые он смутно осознал это в десять лет, когда не захотел пойти в школу до зубовного скрежета. Предполагалось две контрольные, и хотя Даниил был готов к ним (учился он неплохо), за окном сеял мелкий противный дождь, а до школы тащиться далеко. Мальчик приплелся на кухню, где мама с папой пили кофе и весело обсуждали какую-то институтскую ситуацию, и заныл, что болеет и никуда не пойдет.

– Болеешь? – переспросила мама и приложила к его лбу узкую прохладную ладонь. Даниил для наглядности чихнул. – А может, у тебя воспаление хитрости?

Даниил вздохнул и сознался, что вполне может быть.

– Ладно, Маш, ты чего, – сказал папа, – пусть один день посидит дома, должны быть у ребенка праздники.

– Может быть, – сказала покладистая мама. – Ладно, Дань. Раз в полгода можно, только системой это становиться не будет. Ты согласен?

Он обрадованно закивал.

– Я позвоню учительнице, – вздохнула мама.

Весь день Даниил провел как в сказке. У отца не было лекций, и они вдвоем долго сидели над книгами и картами, и отец показывал украшения, найденные на раскопках в Египте.

Пришедшая вечером мама пощупала ребенку лоб и встревожилась.

– Вот и наврали учительнице… Данька, марш в постель!

И что же? Неизвестно откуда взявшаяся ангина избавила Даниила от школы на две недели. Это, конечно, было приключение, однако не настолько увлекательное, как можно предположить.

Затем Даниил все чаще и чаще сталкивался с тем, что все в мире взаимосвязано и подчинено определенным законам. Ни один человек не приходил в его мир просто так; каждый нес какой-то опыт, урок, знание или просто удовольствие, необходимое в нужный момент. С годами Серебряков научился этим пользоваться, и, пожалуй, это добавило в жизни счастья.

Вот и сегодня утром, проснувшись в смутном расположении духа, Даниил позвонил в офис, сказал, чтоб ждали попозже, и отправился бродить по городу, надеясь, что либо снизойдет вдохновение, либо встретится на пути нечто меняющее знак минус на плюс.

Когда он увидел Катю у Лаймовских часов, то глазам своим не поверил. Это было лучше всех знаков, вместе взятых.

Пока Даниил ее не увидел, то и не знал, что так по ней… соскучился. Да, правильно.

Она ему нравилась. Тогда, когда еще общались, – а потом она незаметно исчезла, и Даниил заметил ее исчезновение только через некоторое время, и, когда заметил, было поздно. Анжела пожимала плечами и говорила, что она честно пыталась достучаться, но, если у человека обстоятельства, особенно у такого, как Катя, давить не стоит.

– У какого – такого? – уточнил тогда Даниил.

– Она же очень замкнутая, – объяснила Анжела. – Я так радовалась, когда она вписалась к нам, но, наверное, ей было тяжело, и мы ее утомили. Мне ужасно жалко, я надеюсь, она еще появится.

Даниил удивился. Ему Катя не казалась замкнутой. Застенчивой – да, немного неуверенной в себе – да, но она умела общаться, причем интересно, и с ней не бывало скучно. И она была хорошенькая – худенькая, темноволосая, ладная, с огромными ореховыми глазами, которые словно сияли на треугольном личике. Даниил несколько раз думал о том, что Катя ему нравится несколько больше, чем следовало бы. Он встречался с Юлей, и Юля не заслуживала ни предательства, ни подобных размышлений, а потому Даниил Кате звонить не стал – незачем создавать неловкую ситуацию.

Но вдруг он встретил ее на улице, выхватил взглядом в толпе и понял, что не забыл.

Она изменилась, конечно, не сильно, однако ощутимо – и впервые Даниил понял, о чем говорила Анжела. Замкнутость Кати походила на рыцарские доспехи, которые привычно и удобно таскать. Может, это объяснялось смертью матери. Может, чем-то другим. Мироздание преподнесло Даниилу факты на раскрытых ладонях, и он не собирался упускать такую возможность. Если судьба хочет, чтобы он встретил Катю, то это определенно неспроста.

Он привел ее в офис и улыбался, видя, что ей нравится. Ей было интересно, и Даниил надеялся, что попозже ему удастся все-таки вытянуть из нее, как она жила эти годы. Главное – не спугнуть, этого почему-то совсем не хотелось.