Город отравленных душ

Ничего, не соображая, ничего не понимая, дошел до дома. Поднялся на нужный этаж, с трудом открыл металлическую дверь и рухнул у порога. Лежал, мычал, бился об пол. Ему снились чудовища, которые пожирали его внутренности, мозги, которые заставляли его есть свои испражнения. Он был растоптан, унижен, оскорблен, но ничего не мог поделать с этими доисторическими чудищами, которые меняли форму, но были ненасытны в своей злости. Было мучительно видеть себя беспомощным, наполненным страхом и отчаянием. Но что он мог поделать перед всесилием этих чудовищ! Он хотел орать от страха, но не мог. Силы покинули его.

7. Сопротивление

В небольшой комнатке подвального помещения, с низкими потолками, заставленной шкафами и полками с папками и книгами, за длинным столом, тоже заваленном рукописями, книгами, сидели трое. Говорили полушепотом, осторожно, выбирая выражения — боялись прослушивания. Седовласый, с большой, тоже седой, бородой, известный ученый-биолог, и большелобый, похожий на льва краевед, и невысокий, коренастый, лысоватый журналист. Обсуждали две темы: появление в продаже странного плода, слухи о его целительной, в смысле нравственности силе, и политику нового губернатора, в свете предстоящих выборов. Учёный Стальнов предполагал выдвинуть свою кандидатуру в депутаты, потому нуждался в оценке его возможностей. Краевед Руга писал книгу об исторических и климатических особенностях края и так же нуждался в поддержке, журналист Новуцкий был в конфликте с одним из руководителей местной телерадиокомпании и искал сочувствия у других.

— Мне думается, что появление в продаже, и тем более на территории города странного, экзотического фрукта не случайно. Более того, я бы утверждал, что закупить его и завести сюда под силу только одному человеку, причем очень богатому. — несколько театрально, но уверенно произнес ученый Стальнов.

— И с какой целью? — спросил журналист Новуцкий.

— А цель очень простая. Перед выборами вызнать всю правду, причем сразу у всех и обо всех. Мне одна сотрудница музея, не буду называть ее фамилию, призналась, что принесла домой плод, а давали его им на вечеринке, которая состоялась в музее, съела его, и тут же почувствовала неодолимое желание рассказать всю правду мужу о своих похождениях. И рассказала. Дома скандал. — пояснил ученый.

— Может ли в природе существовать такой плод? — в глазах краеведа Руги застыло сомнение. Он был человеком во всём сомневающемся, даже в подлинности документов.

— Вполне. Возможно, он искусственно выращен с той целью, чтобы воздействовать на психику человека определенным образом. Таких лекарств теперь много, появился и плод.

— И что же будет? — не утерпел Новуцкий.

— Полагаю, что перессорятся все, перегрызутся. Бери голыми руками и властвуй. — без тени сомнения ответил Стальнов.

— Они и так властвуют, — неуверенно возразил краевед.

— Да властвуют, но так надежнее. Разобщённые люди — это стадо баранов. Мы же видим, что по всей стране, олигархи начали захват власти. В десятках областях или они сами или их ставленники являются губернаторами. Теперь они начали проталкивать в госдуму своих людей. Таким образом, вскоре будут приниматься нужные именно для олигархов законы.

— Они уже и принимаются, — согласился с выводами Стальнова журналист Новуцкий, — Посмотрите, а что на местах творится! Идеологической, творческой структурой фактически руководит мент, малограмотный человек, хамло. Где такое видано? А у нас, в округе, теперь всё возможно. Попробуй, покритикуй кого-то из новоявленных начальников, сразу разборка и увольнение. Феодализм какой-то!

— Потому и нужно создавать ячейки из честных людей, понимающих ситуацию и в стране и в округе. Нужно видеть и хорошее, происходящее и у нас и в стране и разъяснять людям, и о плохом следует говорить…

Произнеся этот короткий монолог, Стальнов поднялся, подошел к шкафчику, достал чашки, произнес:

— Давайте кофейку с бальзамом дернем — это для раскрепощения мыслей и суждений. Я, хоть и не часто, но балуюсь этим.

Ждали, пока закипит чайник, переговаривались о пустяках: погоде, растущих ценах на продукты, коммунальные услуги. Возмущались дороговизной жизни и низкой зарплатой. Все трое получали мало, зарплаты еле хватало на жизнь. Выручала пенсия, пусть не очень большая, но служившая подспорьем.

Одеты все скромно. Краевед Руга был в стареньком, потертом сером пиджаке, темной рубашке, тоже давно не новой. Журналист Новуцкий в джинсовом костюме, который он носит бессменно вот уже боле пяти лет. На ученом был белый тонкий джемпер, алая рубашка, дорогие брюки. Он часто бывал за границей и покупал там дешевые, практичные и хорошо выглядевшие вещи.

Напившись кофе, вернулись к обсуждению важных тем.

— Важно предупредить народ об опасной тенденции, которую вызывает плод, когда его съешь — это излишняя откровенность. Не всё следует говорить о себе общественности. Она не всегда адекватное принимает решение, мнение. — сказал ученый.