Город под куполом

Авель тяжело поднялся на ноги. Теперь он почувствовал, что неплохо бы было вернуться в корабль и поспать. Однако, чем меньше он будет привязываться к кораблю, тем легче ему будет потом уйти. Поэтому стоило незамедлительно двинуться в лес. Во-первых, чтобы быстрее акклиматизироваться. Во-вторых, чтобы уйти с открытой местности, где любой мог его увидеть и совершить попытку нападения. Диких зверей Авель не боялся, но вот попасть под перекрёстный обстрел на открытой местности не хотелось.

***

Авель с Ящером вошли в лес и двигались сквозь геометрически аккуратные ряды деревьев около часа. Временами им встречались другие ящеры, но не столь общительные, если можно было так выразиться, как спутник Авеля. Ящеры смотрели на них или не смотрели, выходили из кустов и спокойно же уходили прочь. Враждебности не было ни в их поведении, ни в окружающей действительности.

Через час они вышли к большому и старому дереву.

Ящер тут же устремился к нему и лёг неподалёку, устремив взгляд своих янтарных глаз куда-то в глубину кроны. Авель немного подождал, но ничего не происходило. Тогда он подошёл и тоже стал смотреть на местного древесного старожила. Видимо, между Ящером и деревом происходил какой-то ритуальный монолог – через несколько минут Ящер встал и, настойчиво поглядывая на человека, повёл его к впадине между корнями.

Тут Авель обнаружил удобный настил из хвои, будто специально насыпанный для него неведомыми силами. Оценив дружелюбие земной фауны, он встретил такое же дружелюбие со стороны земной флоры. Авель с удовольствием погрузил лицо в мягкую ароматную хвою и, улёгшись, уснул. Ящер остался сидеть неподалёку.

***

Прошла неделя с той поры, как Авель покинул корабль.

Они с Ящером так и продолжали идти вглубь леса, но ничего нового с той ночи Авель для себя не открыл. Ящер продолжал приносить ему питательные плоды, взяв на себя полную ответственность за пропитание пришельца, но, ни на слова, ни на мысли Авеля ответной реакции не следовало. Таких же больших и древних деревьев, как то, что приютило агента в первую ночь, больше не встречалось, и Авелю приходилось спать либо на голой земле, лишь слегка присыпанной хвоей, либо в развилке сучьев поваленных кедров. Из положительных моментов можно было отметить, что никакой враждебно настроенной жизни так и не встретилось – впрочем, это было также и негативным моментом, ибо могло хоть разнообразить кругозор

Вода в изобилии встречалась в виде ручейков. Один раз возле такого ручейка Авель увидел детскую рукавичку. Он собирался изучить находку поближе, но Ящер моментально схватил её и уволок прочь, словно оберегая человека от контакта с этим предметом.

И вот спустя неделю Авель увидел шоссе.

Обычное автомобильное шоссе. Оно тянулось в сторону монументального, блестящего под лучами солнца мегаполиса, увенчанного пиками стеклянных небоскрёбов, пребывающего в степенном величии. Ни автомобилей, ни людей, ни ящеров на шоссе не было. Впрочем, Авель был бы рад увидеть даже гужевые повозки с лошадьми.

С того места, где Авель, покинув пролесок, совершил это чудесное открытие, до шоссе было немногим около полтысячи метров вниз по крутому склону. Спуститься можно было, держась за корни деревьев и небольшие колючие кустарники, но Авель решил повременить. Кое-что не менее важное тоже привлекло его внимание и требовало детального изучения…

Если слева от Авеля находился спуск к шоссе, то справа возвышалась монолитная каменная гряда, уходящая всё выше и выше, до самых облаков. Сквозь кроны деревьев было видно, что это начало целого горного хребта, местами покрытого деревьями, местами обнажающего свои скальные кости.

У самого подножия гряды, между камней пробивался небольшой родник, звонко журчащий и разливающий вокруг себя не самый приятный аромат, похожий на сероводород. А возле родника зияла рваной раной, уходящая вглубь породы, расселина. Из неё вырывались гулкие звуки и мертвецкий холод, довольно ощутимый даже с достаточного расстояния.

Это всё было очень интересно, но не это заинтересовало Авеля в первую очередь.

Неподалёку от расселины лежала женщина.