Город потерянных душ

— Меня не будет весь день, — сказал Магнус. — Приди и забери свои вещи из квартиры. Оставь свой ключ на обеденном столе. — Его глаза сосредоточились на лице Алека. — Все кончено. Я не хочу видеть тебя снова, Алек. Или любого из твоих друзей. Я устал быть их домашним колдуном.

Руки Алека начали трястись достаточно сильно, для того, что бы он уронил свой ведьмин огонь. Огонек мигнул, и он упал на колени, проехав по земле среди мусора и грязи.

Наконец что-то засветилось перед его глазами, и он поднялся, чтобы увидеть Магнуса, стоящего перед ним, с ведьминым огнем в руке. Он светился и мигал странным цветом.

— Он не должен так светится, — сказал автоматически Алек. — Для того, кто не является сумеречным охотником. — Магнус протянул его. Сердце ведьминого огня сияло темно-красным, как угли костра. — Это все из-за твоего отца? — спросил Алек. Магнус не ответил, только вложил камень в ладони Алека. Как только их руки соприкоснулись, лицо Магнуса изменилось.

— Ты замерз.

— Я?

— Александр…

Магнус притянул его ближе, ведьмин огонь мерцал между ними, его цвет менялся. Алек никогда не видел до этого, что бы ведьмин камень так делал. Он положил голову на плечо Магнуса и дал ему обнять себя. Сердце Магнуса не билось, как человеческое. Более медленно, но стабильно. Временами Алек думал, что это наиболее стабильная вещь в его жизни.

— Поцелуй меня, — сказал Алек, поднимая голову вверх; глаза Магнуса были печальны, омрачены, и не читаемы.

Магнус протянул руку в сторону лица Алека и мягко, почти рассеянно, провел большим пальцем по его скуле. Когда он наклонился, чтобы поцеловать его, он почувствовал запах сандалового дерева. Алек вцепился в рукав куртки Магнуса, и ведьмин огонь, находившийся между их телами, вспыхнул розовым, голубым и зеленым цветом, когда их губы соприкоснулись. Это был медленный и печальный поцелуй. Когда Магнус отстранился, Алек обнаружил, что каким-то образом он держал ведьмин огонь один, руки Магнуса не было. Свет был мягким белым.

Мягко, Магнус сказал:

— Aku cinta kamu.

— Что это значит? — Магнус выпутался из рук Алека.

— Это значит, я люблю тебя. Но это ничего не меняет.

— Но если ты любишь меня…

— Конечно, я люблю. Больше чем кого-либо. Но между нами все равно все кончено, — сказал Магнус. — Это не изменит того, что ты сделал.

— Но это была всего лишь ошибка, — прошептал Алек. — Одна ошибка…

Магнус резко рассмеялся.

— Одна ошибка? Это то же самое, что назвать первый рейс Титаника незначительной аварией на лодке. Алек, ты пытался сократить мою жизнь.

— Это был просто… Она предложила, и я думал об этом, но я не мог пройти через это… Я не мог поступить так с тобой.

— Но ты думал об этом. И ты никогда не упоминал об этом при мне. — Магнус покачал головой. — Ты не доверяешь мне. И никогда не доверял.

— Я доверяю, — сказал Алек. — Я буду… Я попытаюсь. Дай мне еще один шанс…

— Нет, — ответил Магнус. — И если ты позволишь, вот тебе мой совет: избегай Камиллу. Идет война, Александр, и ты же не хочешь, что бы твоя лояльность оказалась под вопросом. Не так ли?

На этом он развернулся и пошел прочь, руки в карманах… шел медленно, как будто у него была смертельная рана, а не просто порез.

Но все же он уходил.

Алек смотрел на него, пока он не вышел за пределы свечения ведьминого огня, и не скрылся из виду.

* * *

Летом, внутри Института было действительно прохладно, но сейчас, когда наступила зима, Клэри почувствовала, что внутри тепло. Здание освещалось яркими рядами канделябров, а витражные окна мягко светились.

Она позволила входной двери самой закрыться за ней и направилась к лифту. Она была на полпути к центральному проходу, когда услышала, как кто-то смеется. Она повернулась.

Изабель сидела на одном из древних кресел, свесив ноги с одного его края. На ней были сапоги до середины колена, обтягивающие джинсы, и красный свитер, который оставлял одно ее плечо голым. Ее кожа была исписана черными рунами; Клэри вспомнила, как Себастьян упоминал, что ему не нравится, когда девушки уродуют свою кожу Отметками, и задрожала.

— Ты не слышала, как я тебя звала? — требовательно спросила Иззи. — Ты действительно бываешь удивительно целеустремленной.

Клэри остановилась и склонилась к креслу.

— Я не специально тебя игнорировала.

Изабель сбросила ноги и встала. У нее были очень высокие каблуки, девушка буквально возвышалась над Клэри.

— Ох, я знаю. Именно поэтому я сказала «целеустремленная», а не «грубая».

— Ты здесь, чтобы выгнать меня?

Клэри обрадовалась тому факту, что голос ее не дрожал. Она хотела увидеть Джейса. Она хотела видеть его больше, чем что-либо другое. Но после всего, что она пережила за последний месяц, она знала, что самое главное — это то, что он жив, и был самим собой. Все остальное отходило на задний план.

— Нет, — ответила Иззи и направилась к лифту. Клэри шагала позади нее. — Как по мне, все это так глупо. Ты спасла его жизнь.

Клэри сглотнула, чувствуя, как в ее горле формируется холодный комок.

— Ты сказала, что есть вещи, которых я не понимаю.