Город потерянных душ

Видел ли он ее раньше? Возможно… мерцание лица среди теней в баре, одно из тех выступлений, на которое его вытащила Изабель. Он не мог быть уверен. Но это не значило, что он не знал, кто она такая.

— Морин, — промолвил он. — Ты подруга Саймона, Морин.

Она выглядела удовлетворенной.

— Да я, — сказала она. — Я подруга Саймона, Морин.

Она посмотрела на свои руки, которые были в перчатках в крови, словно она погрузила их в лужу. Не человеческой крови, к тому же, подумал Алек. Темная, красная как рубины, кровь вампиров.

— Ты ищешь Камиллу, — сказала она нараспев. — Но ее нет здесь больше. О, нет. Она ушла.

— Она ушла? — потребовал Алек. — Что ты имеешь ввиду говоря что она ушла?

Морин хихикала.

— Ты ведь знаешь, как работают вампирские законы, не так ли? Тот, кто убьет главу вампирского клана, становится их лидером. А Камилла была главой Нью Йоркского клана. О, да, она была.

— Так… так кто-то убил ее? — Морин разразилась счастливым смехом.

— Не просто кто-то, глупенький, — сказала она. — Это была я.

* * *

Сводчатый потолок лазарета был окрашен в синий цвет, с нарисованными на нем херувимами на золотых лентах в стиле рококо, и белые плавающие облака. Ряды металлических кроватей тянулись вдоль стен справа и слева, оставляя широкий проход в центре. Два окна в крыше впускали чистый зимний солнечный свет, хотя этого было мало чтобы нагреть холодную комнату.

Джейс сидел на одной из кроватей, опираясь на груду подушек, стянутых с других кроватей. Он был одет в потёртые джинсы и серую футболку. На его коленях лежала книга.

Он посмотрел на Клэри, вошедшую в комнату, но ничего не сказал, пока она не подошла к его кровати. Сердце Клэри начало колотиться. Угнетающее молчание всё ещё продолжалось; Джейс глазами следил за ней, пока она не подошла к изножью его кровати и не опёрлась руками об металлические подножки.

Она изучала его лицо.

Столько раз она пыталась нарисовать его, думала она, пытаясь поймать то невыразимое качество, делающее Джейса самим собой, но ее пальцы так и не смогли передать то, что она видела на бумаге. Оно было сейчас, его не было, когда он был под контролем Себастьяна — как бы его ни называли — душа или дух, светилось в его глазах.

Она стиснула руки на подножке.

— Джейс… — Он заправил прядь светло-золотых волос за ухо.

— Это… Безмолвные Братья разрешили тебе тут находиться?

— Не совсем.

Уголок его рта дернулся.

— Так ты их вырубила и ворвалась сюда? Знаешь ли, Конклав не очень одобряет такие поступки.

— Вау. Не знаешь, чего от меня ожидать, не так ли? — она подошла и села на кровать, рядом с ним, отчасти чтобы они оказались на одном уровне, и отчасти чтобы скрыть дрожь собственных коленок.

— Пришлось научиться этому, — сказал он и отложил книгу в сторону.

Она почувствовала, что такие слова, как пощечина.

— Я не хотела причинить тебе боль, — сказала она, голос понизился до шепота.

— Извини.

Он выпрямился, размахивая ногами на краю кровати.

Они сидели не далеко друг от друга, на одной кровати, но он пытался отодвинуться от нее и Клэри это заметила. Она видела в глубине его ясных глаз, что он хранит от нее какую-то тайну, чувствовала его нерешительность. Ей так хотелось дотронуться до него, но девочка продолжала сидеть ровно, голос звучал твердо:

— Я никогда не хотела причинить тебе боль. И я говорю не только о Буррене. Я имею в виду еще того, когда ты — настоящий — сказал мне, чего действительно хочешь. Я должна была тебя послушать, но все, о чем я думала — это о твоем спасении, как бы увести тебя оттуда. Я не послушала, когда ты сказал, что хочешь отдаться Конклаву и из-за этого мы оба чуть не закончили, как Себастьян. И когда я сделала, то, что сделала, с помощью Глориуса… Должно быть, Алек и Изабель тебе рассказали — он предназначался для Себастьяна. Но я не могла пробраться к нему через толпу. Я просто не могла. И тогда я вспомнила твои слова, что ты лучше умрешь, чем будешь жить под давлением Себастьяна. — Ее голос сел. — Настоящий ты, я имею в виду. Я не могла спросить тебя. Мне пришлось догадаться. Ты должен знать, что было ужасно причинять тебе боль таким образом. Знать, что ты должен умереть и что это я должна держать меч, который убьет тебя. Я бы хотела умереть, но рисковала твоей жизнью потому как думала что ты бы сам меня попросил об этом, и после того как я предала тебя однажды, думала что должна тебе. Но если я была не права… — она остановилась, но он продолжал молчать. В ее желудке все перевернулось, это было довольно больно и мучительно. — Тогда прости. Я уже никак этого не изменю. Но я хочу, чтобы ты знал. Что я сожалею.

Она вновь сделала паузу, но на этот раз, тишина становилась невыносимо долгой, а напряжение в комнате — все более натянутым.

— Теперь ты можешь говорить, — выдала, наконец, она. — По правде говоря, это будет здорово, если ты заговоришь.

Джейс недоверчиво смотрел на нее.

— Позволь мне понять, — сказал он. — Ты пришла сюда, чтобы извиниться передо мной?

Она опешила.

— Конечно.

— Клэри, — произнес он. — Ты спасла мне жизнь.

— Я ударила тебя мечом. Огромным мечем. Тебя охватил огонь.