Город Птиц

– Так. Все. Хватит на сегодня, – Генри легонько встряхнул Паулину за плечи и наклонился к ее уху, что-то шепча.

Она посмотрела на друга, как на врага народа, и вырвала из его хватки. Потом быстрым шагом пошла по направлению к лестнице и уже у самого дверного косяка показала Рэю весьма неприличный жест. Тот, не оставаясь в долгу, сквозь зубы прошептал ответ, зная, что она его обязательно услышит.

Генри, погруженный в свои раздумья, почесал седую макушку и вздохнув, уже стоя допил чай.

Он намеренно игнорировал взгляд Рэя, оба молчали.

– О, святые! – вдруг послышался тонкий женский голос.

На пороге кухни, держа руку у выключателя света, стояла молодая служанка. Она была одета простое платье с длинным фартуком, а на светлые волосы, собранные в тугой пучок, повязана косынка.

Несколько секунд они трое смотрели друг на друга – должно быть служанка не ожидала увидеть на кухне кого-то из гостей. Хотя сейчас они выглядели не очень презентабельно: рубашка Рэя была порвана, на лице скорее всего набухали синяки, волосы были всклокочены вверх и в стороны, а Генри… Генри в принципе одевался так, словно он слуга, чего уж говорить.

– Доброе утро, милейшая из милейших дам! – сказал он и взял грязные чашки, сполоснул их под водой, а потом поставил их в сервант. – Простите за шум, который мы учинили. Честное слово, не специально. И если вы уже встаете, то нам самое время ложится.

Они с Рэем зашагали вверх по винтовой лестнице (Генри значительно отставал, но все равно торопился), а служанка какое-то время молча смотрела им вслед, и только потом принялась за свои дела.

Парни шагали по коридору и Рэй заметил, что Генри хромал, хотя шли они не очень быстро. Рэй чувствовал себя крайне неуютно, и его не покидало ощущение горького разочарования в людях. Он вспомнила афишу нового спектакля с участием Паулины Грей-Врановской, где он впервые увидел ее лицо, сплетни о ее жизни, которые передавали друг другу Эмили и ее подруги. А ведь сначала Паулина показалась ему хорошим человеком, а на деле она оказалась такой же, как и все Врановские – гордой, заносчивой, не терпящая других мнений.

И все же в этой ситуации что-то не давало Рэю покоя.

Количество мраморных статуй, на плечах и руках которых сидит большой ворон, постепенно увеличивалось, значит, они приближались к парадному входу.

– В общем, спокойной ночи, – пробормотал себе под нос Генри и завернул за угол. Не успел Рэй ничего ответить, как Генри исчез за одним из поворотов, зато рядом, косо поглядывая на парня, уже суетились слуги.

Рэй посмотрел на часы: почти пять. Обычно, если они находятся в гостях, в половине девятого Танвин будит парня, чтобы к девяти Рэй успел на завтрак с тетушками и дядюшками. Дома Рэй вставал рано и одевался (без помощи камердинера), что тщательно утаивалось от отца, ведь тот после своей смерти хочет оставить на этой грешной земле свою копию – желание многих людей, эдакая иллюзия бессмертия. Но и Рэй, и Танвин считали традицию утреннего одевания более чем отвратительной, поэтому еще пару месяцев назад, когда Рэю исполнилось шестнадцать и когда отец гордо сообщил: «Теперь твой личный слуга будет помогать тебе одеваться каждое утро», они по обоюдному согласию решили отказаться от этих замашек прошлого и жить, как это было еще давно заведено Рэем.

Отец приезжал в Норт-Бротер раз в месяц и останавливался на несколько дней, поэтому в остальное от уроков с личными учителями время Рэй жил в свое удовольствие: читал, гулял по городу, рисовал, слушал радио, частенько заезжал в гости к Эмили и по праву заслуживал звание бесполезной ячейки общества, которая только-только готовилась перестать быть таковой.

Вообще Норт-Бротер является самостоятельным государством с традициями, религией и культурой, которые, несмотря на все попытки Совета утвердить обратное, не сильно-то и отличаются от традиций, религии и культуры Нест-Града. Разве что погода всегда оставляет желать лучшего, да и парламент в Нест-Граде, не приходится по душе чопорным консерваторам из Совета, которые давно присвоили всю власть себе, а так все одно и то же, чего уж врать.

Если по поводу форм власти специалисты могли бы еще долго вести дискуссии, то насчет климата Рэй всегда был неуклонен. Зеленые, как глаза дворовых котов, холмы, гладкие, как зеркальная гладь, озера, и белые, как школьный мел, облака, сопровождали его с самого рождения, и Рэй никогда по доброй воле не променял бы их на ужасную жару Нест-Града. Впрочем, у отца на этот счет были другие планы…

Погруженный в себя и в свои раздумья, Рэй вернулся в свою комнату, отведенную ему в корпусе для семьи невесты. Мысль о ссоре с Эмили больно колола его самолюбие, и он быстро открыл дверь, надеясь вздремнуть часиков до одиннадцати. Завтрак пропустит, ну и дьявол с ним, с этим завтраком.

Однако на его кровати сидел отец. От неожиданности Рэй застыл, не зная, что сказать, а мужчина в это время оценил состояние лица парня. А потом вздохнул:

– Ну, и что с тобой стряслось?

Глава VI

Семь лет назад